РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Дарья Серенко

Место, которого не существует

15-09-2019 : редактор - Антон Очиров

обгоревшая кожа под солнцем одной политики
сползает под солнцем другой
географическим контуром пробегает
сверху вниз по спине

между странами сообщение прекратилось
самолёты стоят, щиплют сухую траву
в душном загоне

тело инертно. чешется и болит
по линии отрыва - по которую я вчера
еще стояла в воде покачиваясь
и смеясь
надув диафрагму

солнце в тот день висело в небе как сердце
и билось у всех на виду
но чувства опасности не было
было сладко

*

в заброшенной теплице
оставленные деревья
выбивают стёкла
но все давно вышли из тел

и не видят, как зарастают могилы
как жизнь взрывает
социальный порядок вещей
а растения, вышедшие
из-под контроля
покойных корнями ворочают в темной земле

река в моей памяти шла как текст
слева направо
чтобы узнать как на другом берегу
мне пришлось убежать и вечером возвращаться
в дом где мать белыми губами шептала
что убьёт меня
а я и так была ни жива ни мертва

меня подменили, а тело само стало теплицей
потерявшей владельцев
одно за другим вылетали запотевшие стекла
влажные ветки прошивали меня как животворящие стрелы
но было не ясно
они летят из меня
или попали в меня

*

когда я набивала себе на шее мак, я надеялась, что это будет место для поцелуя.
сегодня в городе я нашла 4 мака, растущих из обветренного и чистого голубиного скелета

я сорвала мак и пошла с ним в психиатрическую больницу, слушала, как пациент ведет экскурсию по выставке о советских йети. к больнице пристроена галерея, там сад
и пациенты не пациенты, а йети не йети

прости меня за то, как я с тобой говорю, я плохо знаю язык и использую самые простые фразы: всегда в настоящем времени, односложные, похожие на команды. может, оно и к лучшему, не возникнет ненужной эстетизации, лишних смыслов, лежащих как пыль на каждой поверхности для поцелуя

вечером я пошла на лодку, на грустную вечеринку. там я узнала о смерти одного человека. узнавать о чьей-то смерти, находясь на лодке, - это как бы отсрочить смерть. пока ты на лодке - все живы, потому что сама ты нигде, ты покачиваешься, тебя тошнит, архетипы заглушают мобильную связь - еще ничего не решилось, не закрепилось чужими словами и фотографиями

вот так прошел мой день, а ты не догадываешься об этом. не знаю, как подать знак. меня раздражают подобные системы связи, они искажают ландшафт: начинает казаться, будто есть условные обозначения, понятные каждому. но это не так, и мы влюбляемся в интерпретацию, нанесенную кем-то на карту, в место, которого не существует

*

вот так прошел мой день, а ты не догадываешься об этом. не знаю, как подать знак. меня раздражают подобные системы связи, они искажают ландшафт: начинает казаться, будто есть условные обозначения, понятные каждому.

но это не так, и я чувствую, как от каждого изучающего прикосновения
карта моего тела покрывается белыми пятнами -
пропадают маршруты и поселения, исчезают линии сообщений
распадается медитативный синтаксис шрамов

словно я замерла в одной точке в далеком гарнизоне военном
где трава была выше меня, а танки стояли как ручные нежные звери
словно я застряла в текстуре, подобравшись к краю пересобранной памяти
смотрю на тебя из детской своей пустоты
а ты знаешь, что я смотрю, и голову не поднимаешь, чтобы я совсем не исчезла

*

Сибирь горит - и из огня выходит
моя семья: у мамы на руках
притихший заяц
у папы на плече
лисица мертвая

меня там нет, в дыму
не видно, как нас много, мы стоим
на площади -
невырубленный лес -
на площади
обугленные люди
нас окружают
я не вижу лиц - всё чёрное

они подходят к нам
ломают ветки и боятся сами
того что слышат
будто это хруст
их собственных костей
а это мы
я дерево и дочь одновременно

я вижу зайца с мамой на руках
лисицу вижу с папой на плече
мы все кричим и выдыхаем дым
и дышим тем
что от других осталось

*

за растравленным местом начнется другая земля
где не будет войны -
а я не была на войне
мой язык не милитаризирован
я просто считаю чтобы уснуть
мертвых женщин
лежащих в неестественных позах
посреди мирной жизни
прекрасной великой страны

через эти тела перешагивают парады
их омывают медийные волны
до бескровной стерильности текста
если война закончилась
то почему
оно продолжается
я читала, что изнасилования на войне -
это часть символического захвата
эхо победы

что они пытаются захватить сейчас
когда мы идем в магазин по улице поздно вечером
когда выпиваем с подругами
когда идем на свидание
когда накрашенными ртами улыбаемся глядя в вечернее небо

я помню все имена
как в стихах про выживших героев и их павших друзей
я смотрю на сестринскую могилу
её видно с любого места

я не была на войне
но каждый день возвращаюсь с войны
вздрагивая у своего подъезда
- за растравленным местом начнется другая земля
повторяю себе в темноте
и одергиваю платье пониже
под холодным невидимым взглядом

*

если долго стоять на берегу одного человека
в окружении автобиографических вспышек
тёмный узел эмпатии ослабевает
и становится легче дышать
нет, ты не маленькое наэлектризованное животное
бегущее против шерсти интерпретации
а вода, подступающая к границам
как эхо другого берега
ты храбрая девочка
с ручной звездой на плече
делаешь шаг к воде
и она от тебя не отходит
и ты кормишь её с руки

*

аффект разрастался как алое пятнышко на зарплатном квитке
цифры тонули одна за одной и цветы на столе распускались
я видела конец документа: на бумагоперерабатывающем заводе
они лежат спрессованными гробовыми плитами
над пустыми могилами институций

бригадир рассказывает, как иногда
он читает чужие паспортные данные и доверенности
жизненно важные тексты
выброшенные умирать
- понимаете, мне нравится знать, что я их последний читатель
это большая власть, но я ей не пользуюсь

у рабочего места
заваленного договорами
отчётами актами
служебными записками
допсоглашениями
я оставила место для нежности и для крови
для лёгких бумажных порезов разводов от слёз
я оставила место ошибке
выстреливающей в лицо
телефонным звонком
от которого ветер
поднимается в учреждении
как ударение в проверочном слове

ИТОГИ ЛЕТА

закат, отслаивающийся от сетчатки

испаряющееся пятно твоего последнего прикосновения

посмотришь в лицо другого
а там открывается вид на
фрагменты имперской стройки
сопряжённые усилием воли -

мы отводим взгляд
и рим разрушается каждый раз

мы отводим взгляд
а многорукое и многоногое созвездие страшное
нас поглощает

перемалывая в восторженный хор голосов

в солнечный свет высвечивающий тела

взаимоисключающие друг друга

2019

blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah

πτ 18+
1999–2020 Полутона
計画通り