РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЛуиза Глюк
Белый цвет забвения. Перевела с английского Ольга Брагина
09-10-2020 : редактор - Владимир Коркунов
Персефона-скиталица
В первом варианте Персефону
отняли у матери,
и богиня Земли
наказала Землю — это
согласуется с нашими знаниями о поведении людей,
человеческие существа испытывают чувство глубокого удовлетворения,
совершая зло, особенно —
невольное зло:
это можно назвать
отрицательным созиданием.
Первое временное пребывание Персефоны
в аду продолжают лапать
ученые, спорящие об
ощущениях девственницы:
была ли она соучастницей своего изнасилования,
или ее обкуренную взяли против ее воли,
как часто происходит с современными девушками.
Поскольку, как известно, возвращение возлюбленного
не исправляет
потерю возлюбленного: Персефона
возвращается домой
в пятнах красного сока, словно
героиня романа Готорна —
я не уверена, что
это верное слово: является ли Земля
«домом» для Персефоны? Дома ли она, допустим,
в постели бога? Или она
бездомна всюду? Возможно, она —
прирожденная скиталица, иными словами —
экзистенциальная
копия своей матери, менее
искалеченная идеями причинно-следственной связи?
Вам дозволено не любить
никого, вы знаете. Персонажи —
это не люди.
Они — аспекты дилеммы или конфликта.
Три части, на которые делится душа,
Эго, Супер-Эго, Оно. Подобно
трем уровням зримого мира,
некая диаграмма, разделяющая
Рай, Землю, Ад.
Вы должны задать себе вопрос:
где идет снег?
Белый цвет забвения,
поругания —
Снег идет на Земле: ветер холодный говорит о том,
что у Персефоны секс в аду.
В отличие от всех нас, она не знает,
что такое зима, только то,
что она вызвала зиму.
Она лежит в постели Гадеса.
О чем она думает?
Она боится? Что-то
затмило ее разум?
Она знает, что Землей
управляют матери, это более чем
несомненно. Также она знает,
что она — больше не та,
которую называют девушкой. Если говорить
о заточении, она уверена,
что она — пленница с тех пор, как она — дочь.
Ей уготованы ужасные воссоединения,
которые отнимут остаток ее жизни.
Если страсть к искуплению
хроническая, пылкая, ты не выбираешь,
как тебе жить. Ты не живешь,
тебе не позволено умереть.
Ты дрейфуешь между Землей и смертью,
которые в конце концов оказываются
на удивление похожи. Ученые говорят нам,
что нет смысла пытаться понять, что ты хочешь,
если силы, борющиеся с тобой,
могут тебя убить.
Белый цвет забвения,
белый цвет безопасности —
Говорят,
в душе человека есть трещина,
из-за которой он не может полностью
принадлежать жизни. Земля
просит нас отрицать эту трещину, угрозу
под видом предложения —
как мы видим
в мифе про Персефону,
который нужно толковать,
как спор между матерью и любовником:
дочь — просто мясо.
К тому моменту, когда она столкнулась со смертью,
она никогда не видела
луг без маргариток.
И вот она вдруг больше
не поет свои девичьи песни
о красоте и плодородии
своей матери. Там, где трещина,
там разлом.
Песня Земли,
песня мистического видения вечной жизни —
Моя душа
разбилась от напряжения
попытки принадлежать Земле —
Что ты будешь делать,
когда придет твоя очередь встретиться в поле с богом?
Эхо
1.
Как только я смогла представить свою душу,
Я смогла представить свою смерть.
Когда я представила свою смерть,
Моя душа умерла. Это
Я помню четко.
Мое тело продолжало существовать.
Не здравствовать, но существовать.
Почему, я не знаю.
2.
Когда я была еще очень юна,
родители переехали в маленькую долину,
окруженную горами,
это называлось «озерный край».
Из нашего огорода
можно было увидеть горы,
укрытые снегом даже летом.
Помню умиротворение,
больше не испытанное мною никогда.
Несколько позже я решила
посвятить жизнь искусству,
дать голос этим впечатлениям.
3.
Остальное я вам уже рассказала.
Несколько лет легкости творчества, затем —
долгий период молчания, как тишина в долине,
пока горы не возвратят обратно
твой голос, замененный голосом природы.
Теперь эта тишина — моя спутница.
Я спрашиваю: «От чего умерла моя душа?»,
и тишина отвечает:
«Если твоя душа умерла, чью жизнь
ты живешь сейчас,
и когда ты стала этим человеком?».
Дрозд
Снег начинает идти над всей Землей.
Это не может быть правдой. Но чувствуется, что правда.
Он укрывает всё более плотным слоем всё, что я вижу.
Сосны стали ломкими ото льда.
Про это место я тебе говорила,
я привыкла приходить сюда ночью посмотреть
на красноплечих черных дроздов —
красное мерцание жизни, которая исчезает.
Но мне чувство вины, которое я испытываю,
кажется доказательством того, что я не жила хорошо.
Кто-то похожий на меня не сбежал. Думаю, ты
спишь какое-то время,
потом спускаешься в ужас следующей жизни,
кроме того,
что душа принимает какую-то другую форму,
более или менее осмысленную, чем прежде,
более или менее алчную.
После многих жизней, возможно, что-то изменится.
Думаю, в конце ты сможешь увидеть
то, что хотела —
После этого тебе больше не нужно будет
умирать и возвращаться вновь.
Перевела с английского языка
Ольга Брагина
Оригиналы:
Persephone the Wanderer
In the first version, Persephone
is taken from her mother
and the goddess of the earth
punishes the earth — this is
consistent with what we known of human behavior,
that human beings take profound satisfaction
in doing harm, particularly
unconscious harm:
we may call this
negative creation.
Persephone’s initial
sojourn in hell continues to be
pawed over by scholars who dispute
the sensations of the virgin:
did she cooperate in her rape,
or was she drugged, violated against her will,
as happens so often now to modern girls.
As is well known, the return of the beloved
does not correct
the loss of the beloved: Persephone
returns home
stained with red juice like
a character in Hawthorne —
I am not certain I will
keep this word: is earth
”home” to Persephone? Is she at home, conceivable,
in the bed of the god? Is she
at home nowhere? Is she
a born wanderer, in other words
an existential
replica of her own mother, less
hamstrung by ideas of causality?
You are allowed to like
no one, you know. The characters
are not people.
They are aspects of a dilemma or conflict.
Three parts: just as the soul is divided,
ego, superego, id. Likewise
the three levels of the known world,
a kind of diagram that separates
heaven from earth from hell.
You must ask yourself:
where is it snowing?
White of forgetfulness,
of desecration —
It is snowing on earth; the cold wind says
Persephone is having sex in hell.
Unlike the rest of us, she doesn’t know
what winter is, only that
she is what causes it.
She is lying in the bed of Hades.
What is in her mind?
Is she afraid? Has something
blotted out the idea
of mind?
She does know the earth
is run by mothers, this much
is certain. She also knows
she is not what is called
a girl any longer. Regarding
incarceration, she believes
she has been a prisoner since she has been a daughter.
The terrible reunions in store for her
will take up the rest of her life.
When the passion for expiation
is chronic, fierce, you do not choose
the way you live. You do not live;
you are not allowed to die.
You drift between earth and death
which seem, finally,
strangely alike. Scholars tell us
that there is no point in knowing what you want
when the forces contending over you
could kill you.
White of forgetfulness,
white of safety —
They say
there is a rift in the human soul
which was not constructed to belong
entirely to life. Earth
Asks us to deny this rift, a threat
disguised as suggestion —
As we have seen
in the tale of Persephone
which should be read
As an argument between the mother and the lover —
the daughter is just meat.
When death confronts her, she has never seen
the meadow without the daisies.
Suddenly she is no longer
singing her maidenly songs.
about her mother’s
beauty and fecundity. Where
the rift is, the break is.
Song of the earth,
song of the mystic vision of eternal life —
My soul
shattered with the strain
of trying to belong to earth—
What will you do,
when it is your turn in the field with the god?
Echoes
1.
Once I could imagine my soul
I could imagine my death.
When I imagined my death
my soul died. This
I remember clearly.
My body persisted.
Not thrived, but persisted.
Why I do not know.
2.
When I was still very young
my parents moved to a small valley
surrounded by mountains
in what was called the lake country.
From our kitchen garden
you could see the mountains,
snow covered, even in summer.
I remember peace of a kind
I never knew again.
Somewhat later, I took it upon myself
to become an artist,
to give voice to these impressions.
3.
The rest I have told you already.
A few years of fluency, and then
the long silence, like the silence in the valley
before the mountains send back
your own voice changed to the voice of nature.
This silence is my companion now.
I ask: of what did my soul die?
and the silence answers
if your soul died, whose life
are you living and
when did you become that person?
Thrush
Snow began falling, over the surface of the whole earth.
That can’t be true. And yet it felt true,
falling more and more thickly over everything I could see.
The pines turned brittle with ice.
This is the place I told you about,
where I used to come at night to see the red-winged blackbirds,
what we call thrush here —
red flicker of the life that disappears —
But for me — I think the guilt I feel must mean
I haven’t lived well.
Someone like me doesn’t escape. I think you sleep awhile,
then you descend into the terror of the next life
except
the soul is in some different form,
more or less conscious than it was before,
more or less covetous.
After many lives, maybe something changes.
I think in the end what you want
you’ll be able to see —
Then you don’t need anymore
to die and come back again.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney