РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Пётр Разумов

СОВРЕМЕННОЕ ИСКУССТВО И СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА ПРЕКРАСНОГО В ПОЭЗИИ

12-10-2013 : редактор - Василий Бородин





*
Со-временное, скользящее и внедряющееся. Чтобы проникнуть во время, стать его частью, надо «взорвать мозг», остранить сам способ говорения, исключить [выключить] Историю.
Можно написать филигранное стихотворение, полное глубокого смысла (смысла как содержания, психологического чаще всего), полное изысканных метафор и рифм, фетишизирующих объект, делающих его товаром, пригодным для [рыночного] обращения. Но это больше никого не интересует.
Воспроизводством культуры занимается масскульт. Это ритуальный способ коммуницирования культурных составляющих. Канон требует мастерства, от создателя и от любого другого участника действа, критика и читателя. Но в «высоком», «элитарном» сегменте культуры действуют иные законы, порождённые иными мотивами и целями. В искусстве ритуал не разрешается (хотя и присутствует, идёт бесконечная его возгонка и разрушение на пике возбуждения). Искусство создаёт смыслы, новые.
Христианское искусство имеет самоубийственную природу. Жертвоприношение должно происходить не до конца, или же до конца, но внутри. Это меланхолическая модель, построенная на идее вины, так нежно тронутой Фридрихом Ницше. «Книга – кусок горячей дымящейся совести», – писал Пастернак.
Нельзя исключить Бога из системы мысли, из Воображаемого, из опыта взросления. Жак Деррида пытался подобраться вплотную к тому месту, где расположен стержень и закричать в экстазе: смотрите, Его нет! Но возгонка и есть удовольствие, наслаждение невозможно, разрядка всегда чрезмерна и не во время, не-во-время.
Можно ли делать несовременное искусство? О, как бы это было удивительно. Сколько красоты, сколько скорби в этой мысли. Но производим шлак, и море небытия пожирает то, что породило.
Способ, методология, пособие? Как произвести то, что изменит строение целого Культуры? Есть ли формы, способные удержать эти ядовитые вещества, эти пули, эти резервы агрессии?
Когда мы какаем, мы скрываемся. Как покакать публично? Как из сферы литературного быта перенести элемент в кадр? Чего там только нет! Да и причём тут вся эта поросшая плесенью чертовщина-дармовщина писателей-формалистов? Ведь искусство не знает логики, оно есть явление Пустоты, разрыв ткани, Революция. А Революция делается не профессионалами, а случайным панком – Pussy Riot тому свидетели.
Как стать свидетелем первосцены? И можно ли им не стать, если учесть, что внетравматического опыта просто не бывает. Человек – продукт взросления, неизбежной и бесконечной (в обе стороны) череды кастраций, отмежёвывающих, остраняющих, отчуждающих его от Природы.
**
Будь верен мечтам своей юности (Шиллер). Сколько крови, сколько лжи в романтической модели художника! У него огонь [вирус] в крови, он разговаривает с богами, Бог говорит его устами. Он весь такой из себя. Сколько канцелярской лжи в идее учёного филолога! Он лаборант в пещере с книгами, он дотошный ревнитель смысла, который производится заводским способом. Тираж мысли отражён в идее коллектива, трудящегося на благо человечества. Мир-труд-май скреплён пошлой идеей человека, лишённого избытка.
Где середина? Где масштаб, с помощью которого можно озреть пространство Истории и исчислить непреходящее? И сама идея эталона, непреходящей ценности чего бы то ни было не есть ли простой идеализм?
Мы плетёмся в арьергарде, когда говорим на кухне, говорим по чесноку, говорим так, будто ещё верны собственным мечтам.
Нас наебали! Не есть ли всё вообще и мы конкретно, наши мысли и действия – программа, работающая по инерции, пикник на обочине Пустоты, сбой в программе всеобщей энтропии и небытия? И гностики, вероятно, были не так глупы.
Отчаяние. Это такое место, из которого всё рождается. Поступок [подвиг] нужен там, где уже невозможно сопротивление, действие вообще, когда один патрон, а танк всё идёт.
Отсюда эта беспомощность, которая парализовала современную литературу, не способную вступить в диалог с мёртвыми. Мёртвые хоронят своих мертвецов (БГ).
***
Вместо критики, критики вообще и литературной критики в частности, у нас слухи и сплетни. Они формируют мнение, оно правит миром. Делает нерукопожатных и звёзд. Откуда Воденников? Из досужих мнений. Может быть, либеральная мысль права, и нам не хватает институции, призванной организовать быт там, где было бытование?
Школьный учебник написан Белинским и Ко. Чему учат в школе? Разве думать? Разве поэзии?
Почему в России всё смешалось, почему мерзота получает главную премию страны и медаль, а талант прозябает, отчуждённый от поступка в слове? Быть писателем – не есть ли это Гулаг означающих, не есть ли это пример капиталистического насилия, работы денег, мозгов, превращённых в деньги?
Нужна ли поэзия? Никто не усомнился в нужности фотошопа. Технология заменила искусство, заменила гуманитарную составляющую культуры. Мы уже не хомо, мы биороботы, способные только трахаться. Любовь – такая же ложь, как гений. Нас наебали! Человек одинок, меланхоличен по природе, если вообще от природы в человеке есть хоть что-то.
****
Если рыба захочет, вода уступит (японская пословица). Как захотеть быть чем-то? Как вообще хотят? Ведь сублимационная схема весьма драматична. Похоже, что мы не просто компенсируем опыт тела, мы делаем это тело. То есть Либидо есть только в отклонении от цели. Как нельзя двигаться, не имея преграды, нельзя любить, не имея искусство. Любовь, похоже, и есть искусство. Не в том смысле, что она искусственна, а в том, что Настоящее, Истина есть не что иное как отмена шаблона, девственность, данная снова – не кастрация, а отказ.
Молчание. Излюбленная форма письма для смелых сердцем. Только молчание возможно в контексте. А контекст, похоже, не состоялся. Подвиг уместен при наличие танка.
Враг слишком смешон. Он словно и сочинён нами же, мы рассказали про него анекдот – случайно, много лет назад. А он упал в почву благодарную, он как сон внедрился в нас, не в нас – в какое-то пространство между мной и Другим, с большой и маленькой буквы.
Как протянуть руку помощи? Как не скукситься, не зажраться, не впасть в маразм? Где взять сил для последнего (ох если бы последнего!) рывка, отделяющего сейчас от Рая?
Куда мы ломимся? Где тот нобелевский комитет, который компенсирует, отблагодарит, залечит? Не есть ли всё это неумная шутка того, кого никогда нет рядом?
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney