РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Алевтина Шнейвас

ДЕРЕВЬЯ

12-10-2021 : редактор - Владимир Коркунов





московские ветки

1/3
москва раскинула ветки —
и они скрипят от тяжести птиц,
спящих в разноцветной листве;

издалека тебе может показаться, что это
миндальное дерево,
акация
или магнолия,
но нет, это просто москва;

здесь легко потерять свою тоску,
если захочешь вернуть её — прилетай ко мне,
я всегда лежу на серой ветке и ковыряю серую кору;

я расскажу тебе, как однажды разбились хрустальные реки,
и все осколки отражали
человеческие слёзы — москва не знала другого питья;

я расскажу тебе, а ты насытишься скорбью моей
и уснёшь в ореховой скорлупе.


2/3
страшно заметить чужую слабость,
особенно в наши дни,
когда знаешь,
что московские ветки —
и синяя, и красная,
и все другие —
непременно вспыхнут
от какого-нибудь неосторожного жеста
и искрошатся в уголь,
а птицы,
ошпаренные жаром,
сорвутся с прутьев,
и обклюют плечи самых хрупких,
и обтянут их серебром.


3/3
дым от сгоревшего сентября
концентрируется в отяжелевшую музыку,
иногда прерываемую звоном, —
то лихорадочные руки роняют монеты;

— понимаешь, сейчас кто-то умер,
и серебро осыпалось
в раскалённый уголь.


*
в мокрых песках вязнут ивы —
и вы, заплутавшие в цветениях волги,
ладони даёте небу — увидеть
на линиях жизни —
как босиком по «площади юности»,
по «площади труда» наперегонки;
как тлеет сигарета в дождь —
красное солнце в дыму и опилках;
как бьются стаканы в рюмочной,
и под одну мелодию
танцуют по-разному
и любят по-разному;

ивы вязнут в мокрых песках,
и вырванные с корнем сосны плывут по волге,
и небо совсем рядом — рыдает,
хочет хлеба.


**
во мху
тонут руки,
и часть лица вправлена в глубину
соснового горя_
щего луба.


***
клеверными путями-полянами
возвращайся отец — и не дай умереть
болезненным деткам в лебяжьем лимане;
приди и обрежь им ярёмные вены
на белых прозрачных шеях,
не жалея, как не жалеет мать,
когда рвёт пуповины,
когда рвёт крапиву и любисток:
«люби любой любовью —
выжимай тряпки и носовые платки,
а потом выходи под дождь —
и люби ласково».


****
бросать
рябиновые гроздья в ручьи —
мне тебя не найти,
мне тебя никогда не найти.


*****
то искусственный подземный ветер расшумел востроносые и быстроглазые берёзовые листья:
«слышите, —  говорит, — здесь канареечки и сойки пляшут, а там наверху серые журавли застревают в затхлом чернозёме;
вы глаза-то закройте — здесь безопасно, здесь хорошо и спокойно, здесь не бьются стеклянные сосновые шишки и не мерцают зелёными-лиловыми-пурпурными брызгами безграничные тревожные воды;
лишь изредка звучат названия станций — и чёрные, белые, чёрно-белые буквы — но вас же это совсем не волнует;
шумите-шумите листьями и ветвями, вгрызайтесь корнями в эскалаторы и платформы,
но не стремитесь туда, вверх, в небо; не стремитесь же!»
ай-ай, не послушали! что же будет, что же будет!..


******
шорох-шорох,
я смотрю вверх,
а в хвое как всегда ты;
в мёртвых ветках живые руки твои
распутывают паутины;

а в хвое как всегда ты и ещё птицы,
пляшут-пляшут птицы,
и молоко стекает с их перьев,
и мягко падает мне на пальцы;

всё пульсирует;
и едва видимый вэйвинг мокрого октября сопутствует ещё более быстрому
усвоению дождевых капель в желудке осени;

всё пульсирует;
и на мои плечи опускаются
липы, ивы, сосны, берёзы
вес веселья сегодня таков.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney