РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЗвательный падеж
Нелли Лайвала
17-10-2025 : ред. Сергей Круглов
любил
любил. и был таков.
не знал у рек берегов.
не видел ни рук, ни лиц
иных. понимал птиц.
не помнил ни нет, ни да.
с собою носил всегда.
сердцем искал гнезда.
сердце стучало — та.
та, что ручьём журчит,
та, что ружьём молчит,
та, что уйдёт как сон —
след не найду потом.
и не молчал. был.
весил как сто домов.
весел как сто свистков.
был я таков. любил.
был я таков. знал.
падал и не вставал.
в парках тебя горевал.
город — девятый вал.
и не смахнуть с плеч,
и не заснуть в пять.
бешеная картечь
слов изо рта — опять.
лёд на висках дня.
голос зовёт меня
твой. я люблю тебя.
времени ход — у огня.
тихо ползёт змея,
страшно ползёт она,
медленная моя
призрачная колея.
я был любим. был
сброшен с окна нагим,
пойман рукой одной,
белой и тонкой. той.
ласковой той рукой.
пойман. доверен. цел.
кожа на цвет — мел.
кожа на вкус — зной.
я был любим. был.
видел ступень к богам.
видел открытый мир.
видел. я всё видал.
не вопрошал: "что",
но расплетал ветр,
дышащий на лицо —
жизни моей метр.
полбеды
ты уже полбеды и важнее победы,
харакири непрожитой высоты.
я сегодня не завтракал и не обедал —
и в кулисе, и в зале, и в тексте — ты.
где-то дышишь и тоже молчишь обо мне,
с кем-то делишь искрящийся смех и хрустишь
чьим-то сердцем, и, может, во сне говоришь,
как умеешь, на странном своём языке.
буду хмур и туманен, и волчьи остёр,
через полчище лиц я домой проберусь,
рассмеюсь, и умоюсь, и — ужаснусь.
что я делаю, господи, как я замёрз.
неизбежная
неразгадываемая,
я загадываю тебя
в день рождения года, на смерть декабря,
и закатываюсь,
словно мяч под кровать,
в твои путанные,
в хвостик спрятанные.
покалечен дождём,
по лбу днём получил,
я иду к тебе —
распечатанный.
моя баунти-мисс наебала меня,
моя милая-марс
непочатая.
подхожу к переулку,
у дерева встал —
я осмелюсь пробить
дверь дощатую
твоих рёбер. курю.
весь отчаянный. ты,
я кричу тебе — неприятная.
ты моя ты моя ты моя ты моя
непомерная,
сокрушительная.
королева звездоэтажных домов,
твоя магия —
мысль развратная.
на распев буду я
на исходе дня
говорить с тобой,
моё пОлымя,
моя кролиха, чу,
тихим полем ты
собираешь стихи под ладонью дня.
полегчает мне —
обязательно.
я задел ведь тебя по касательной.
знамо, током бьёшь
основательно —
синтетическая издевательница.
изжевала, чудиха,
измучила,
сердце встало в сухой излучине,
нараспашку оставила комнату.
уж дождёшься отмщенья горючего —
искусаю, изрежу, израню
изругаю, и слёзы забрезжут
во кромешных твоих
сложноспаянных
заплетык-словосочетаниях.
я приду, и ещё
остановишь бег,
приглядишься, замрёшь,
осознаешь в миг,
что не крутится
без меня Земля.
кто полёт твой укутает, если не я?
совершают штрихи аномальные
черти глаз твоих
неприкаянных.
ты ведь тоже меня, конечно же?
неразгаданная,
неизбежная.
протокол
клинически искренний мальчик
в руках хирурга.
ему припарируют локти —
лежит фигурка
из сахарной кожи веснусчатой
вдоль кушетки.
следы неизбывного взгляда
на влажных манжетах.
— не бойся.
— я вас не боюсь, —
тихо парирует, —
— я эти часы и минуты
коллекционирую.
— шея твоя тонка.
— толста моя память.
— веришь в волшебников, наверняка?
— представьте.
это всё равно,
что договориться с ураганом:
у мальчика на локтях
довербальные раны.
он вспоминает маму,
яблоки печёные.
и куртку свою с изнанки,
не такую уж и чёрную.
а доктор над ним — иголками:
акт алхимии
над чистой и нежной кожей
с запахом лилий.
сырой неотточенный вопль —
и дело кончено:
мальчик ничем не болен,
простой прохожий.
серое
и серым небо становится синее,
блеклой заря.
она большая, невыносимая,
но — моя.
болеют полночи оголтелые
зноем пор.
коричневатые точки ветра —
веснушек хор.
работу странную исполняю —
молчу любя.
и отдираю от дна волшебного
якоря.
волнует волосы ветер пареный,
улиц гул.
сначала в пропасть свалился я,
потом уж стул.
качает облако запоздалое
тёмный снег,
и безответно слагают сумерки
времени бег.
косой мальчишка и кривоногий
зовет меня.
а, в довершение, я заметил,
что это я.
пускай за форточкой гаснут звёзды,
ползут дома,
пускай кирпич кирпичу расскажет,
как ночь черна.
твой образ тонной великой пыли
залёг в груди.
ты слишком видишь меня, родная,
прошу, уйди.
рубашка
я родилась в рубашке.
рубашку эту я ношу,
рубашке этой я служу
и в вихрь её под курткой прячу.
и я на ней латаю швы,
и я на ней орнамент шью.
её ношу. и то люблю,
а то, где жмёт — там разрываю.
и каждый раз, когда дождит,
она потом так долго сохнет —
так мелко капли покрывают
её чудные рукава.
и, как-то раз, когда заденет
случайной веткою рукав,
рубашке этой не "пока"
скажу, а только околею.
b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h
Поддержать проект:
Юmoney | Тбанк