РАБОЧИЙ СТОЛ

СПИСОК АВТОРОВ

Юрий Рыдкин
26-10-2015 : редактор - Женя Риц

ОДНО И ТО ЖЕ



     fast_forward      print open_in_new     



СТАТЬЯ №113 УК РФ

до диалога нагляделся я на фото (её)
и взор, прищуром заострённый, сунул в вену;
где вам «приход» с ориентацией на Лота,
там мне Пришествие велит уткнуться в Стену
Плача…


”…дык кында фыдит ради мыхины баранной
таким же образом мирянят колдобиды
а значит можно на хуолии варанной
пробарабанить до биде или обиды
под дном наездницы из прошлого настолько,
что нам на коттском языке кричали «горько!»,
с сырой поверхности ушёл на дно постели,
где голым задом задевал верхушки елей
беловежских
чабан шышойный снова кажется либидным
так почему же нужно харить перед м…дом?
явай клыосит только долотом сульфидным
а это знаете ли тоже схоже с зудом
Сож
туда-сюда переплываю только брассом,
каб постоянной сменой сред качать надежду
на то, что рот водоворота стянет разом
с моих костей её забытую одежду
і з нейкай хуткасцю хаваецца гадзіннік
бо дзе таксама там падкрэсленыя вусны
вось-вось і вызначыцца тэкстануты хімік
перемешав семиотические густы
отрезок демаркационный меж антонимов
размазан скоростью туда-сюда метаний,
а потому одна душа по зову Хойников
ухмылку хуком мне снесла, придя из бани.
УХМЫЛКА В РОЗЫСКЕ!!!
Особые приметы: )
грустит о прозаке
и не без сигареты.
Кто её видел
и не обидел,
пишите сюда:
yurij.rydkin@yandex.by>yurij.rydkin@yandex.by
пишите всегда…”


MILITARY

…маклада бгодая нуфырит изоглину
заместо квеста и бегонии случайной
где в самом охане фигуристую пину
блиблят на хмере с покатухою и чайной
ни свет ни заря
гравитация
куда-то тянет чьи-то сопли в подворотне;
я потянулся примаком, косясь на бестию,
и голым вывалился к преднебесной сотне;
устрою… в фокусах… прицелов… фотосессию…
видрош умыйный снова дезит токомуру
шышой вужастый тоже знаете ли гнидит
и ролепага зуланула на блютуру
за что и выпала из табеля и видит
чпикап оэно бугивуги крантофева
длюдлюжа сусыт никизары возле ямати
гир ги тю са га у но ше ро про то е ва
на месте взорванной толпы, сквозя по памяти,
себя сварганил из подножного остатка;
я – шиворукий Рыдкинштейн, копилка точек:
мужской кулак готовит к обыску с размаха,
а руки женские мне …надцать членов дрочат;
боюсь под-охнуть,
когда начнётся визуальная попытка
кого-то вспомнить в рвоте нескольких везувиев;
я – инноватор-инвалид от преизбытка
непредусмотренных конечностей и туфелек;
лишённый права на нехватку сверхкалека,
я – многолюдная проформа человека
дли буш ку ста винора истовая словно
какой-то некий после гдетошной подруги
а потому и теперится как бы пловно
чтоб кушать дырки гирки бирки до разлуки
за нитку дёрнул, и разлилось распускание:
ничто с жилетки перекинулось на жилистость;
как будто сматываю в клуб существование,
чтоб невернувшимся связать хотя бы видимость
па-беларуску я кажу па-беларуску
па-беларуску я кажу кажу і гэта
ды толькі тольківая мова не на хустку
бо нашы нашышы бэтэ батэ і бэта
сказали взять её живою или мёртвою,
сказали взять её со всеми потрохами!
я не попал не только в самую высокую,
но даже низкая отбилась петухами;
и всё же –
у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у…


ДЕФИС

Он рвётся выдвинуть свою
(Мне пох…й! Кончились патроны – сыпь приказами!)
кандидатуру на пасаду прэзідэнта,
чтоб заглушить шестимильонными отказами
её одно незабываемое «не-а».
Он тьму во рту безмолвно носит по полудни,
снобродным бредом озаряет мрак казармы,
из светлых уст вот-вот и вывалятся трутни,
чтоб жизнью-жалом отличить бойца от лярвы.
Он в эту полночь, сквозь разбомбленную крышу
наевшись свежей медвежатины, впал в спячку,
а я кайфую на гражданке – из заначки,
бо повседневную – не вижу и не слышу.


«…гават опять на метамойке фунит геру
а та и рада выкаблучиваться гарно
зачем чморили девиантную венеру
когда нормальная быкуется базарно?
после боя
приноровился собирать глазные искры,
они когда-нибудь понадобятся вдовам;
держу коллекцию подальше от канистры
и от того, кто говорит о деле плёвом
перед штурмом
раред куряжит кропофигу для комбата
чтоб даже Даже не посмело плюнуть в дуло
а рено сейное опять же не из ада
но от а хе ды и му ре ды пик мак пу ло
скосил глаза, а после вновь настроил резкость,
и рюмка чокнулась в руке сама с собою,
и приведение шепнуло мне, что, дескать,
на томном свете можно трахнуться с любою,
но как-то впадлу
накиды сновковые вновь бушуют лихо
затем чтоб этого не видели гамбиты
когда же видимость настанет тихо-тихо
то бил ю кин ши пун хер нёт на дни и кри ты
вот этот запуск голоса зовут халтурой,
бо траекторию сместило пьяноглазие,
каб я сбежал в разрыв меж пулею и дурой,
где смерть отказа заменяет смерть согласия,
и непонятно – какая какую
хам дам доволен ибо оба не при вилах
а значит шансы есть остаться без проколов
того гляди он что-то там разжижит в жилах
и си ка дёр нет фа лу сыч ну ю как бо ров
я думал – сверху парашют, а это – юбка
(в ночи читай, закрыв глаза, так больше света),
покуда где-то позади трезвонит трубка,
но скоро выкидышем стану, или это
уже случилось до начала семовала
би трин гу раж ыныл копил авеко пыли
дара ура на метоволе геморала
в чуве ихоты лапотунской по Адыли…»


ПдвустороннееустьеП

                  Маленькой моей посвящаю…

Видать,
настало время образовываться устью,
и мне прикладом сбили дамбу переносицы,
но не из мести, а с какой-то братской грустью;
теперь мой взгляд в самом себе собою носится;
следить за кем-то надо, если больше не за кем;
ещё до прото… рисовалась эта ссора,
а ныне в домысле воюет Эдик с Эдаким;
к вагонным иль… к вагинным стыкам кругозора
Другой цепляет текстонические тонны;
повсюду вис, повсюду висс, нули направлены;
как зеркала, висят отъявленные волны,
синтоматичной гравитацией расправлены;
шукаю устье между мной и отражением;
какой онанопоцелуй откроет краник?
загнать бы сердце лево-правовым движением,
пускай устанет наконец… пускай устанет…

так, сплошнотою шантажируя друг друга,
висели жизни, воплотившиеся в шторах;
ты разняла их в символических зазорах
со стороны уполномоченного Юга;
любовь – это диалог
сквозь гробовую иль разбомбленную кровлю,
а в Текстограде называется любовью
пинг-понг, где шарик есть единственная самость,
якую скорость формирует как сиамость, –
белодуги кометохвостная размытость
влетает в память как замеченная скрытость;
и-да-и-нет сгущаем в да
а вот и манна!
и в виде сем из вуснаў сыплется осанна!
мне твой «привет!» ошеломительнее бреда, –
попытка правила ввести для означающих…
и вот уже к концу строки из протосвета
большая знакбука плывёт для начинающих!
путь
от твоего, от светло-карего до Бога
куда короче нашей бережной разлуки,
а жизнь в обход всегда имеет форму рога…
вы тоже слышите?!,
как дверь моя подкарауливает стуки…


ДУРАЧКУ…

фонендоскоп –
холодный плеер сердцебиений;
калейдоскоп
семиотических накоплений.


«…да-да и это в том числе а то по виду
каких-то там шальных шагов не скажешь сразу
кто без пизталии взбежал на пирамиду
а кто решил что покорится пик БелАЗу
на добровольческой войне в броне озноба
стою кричу (а ты, читатель, в это веришь-то?):
эй, пуля русская, свисти моим зазнобам –
по отношению ко мне цепляться есть за что!
чаму ж тады вы не прымусілі хавацца
на мове кажучы паноў паненак цуды?
я ж вам казаў што хутка будзем мы баяцца
ад Трыдзевятага канца да Новай Гуты
ей на Facebook стекают ленты орудийные;
напропалую слившись с клавою влюблённой,
короче делаются очереди длинные,
до тишины осталась пара одиночных
молва не сможет шепетунить деажурно
она недавно научилась мерить бусы
а потому мы не позволили бравурно
курыць ма хат ма рат мю рат па рад ин ду сы
моих останков набралось на два пакета:
один возносится, другой – в чертоги падших;
я в том, что первый доберётся до Ответа;
болей за наших, дурачок, болей за наших!
якія могуць быць на гэта прапановы?
наўрад ці нехта нам дазволіць мець рэальнасць
але ж разлічваем на нейкія высновы
і на пакуль што немагчымую сакральнасць
меня же нету, в лучшем случае я нетто,
возможно, Игорь, если мяч сюда прикатится;
и если вы анализируете это,
то я наклёвываюсь в качестве анализа
да-да и это в том числе а то по виду
каких-то там шальных шагов не скажешь сразу
кто без пизталии взбежал на пирамиду
а кто решил что покорится пик БелАЗу…»

сам я спрыгнул с моста по версии…
в гробу был живей толкателей;
падки женщины на бессмертие
в отличие от издателей.



ИНТЕРФЕРЕНЦИИ

”…дык я ж про это и фумихаю во имя!
а ты мне кончики хаманишь для гуцулки!
попробуй зыми нахерячивать на вымя
по ходу дзыбя бегемоны и кабулки
кончай с такою-то мандою призывною
стричь одуванчики зажжённой сигаретой
и на колени опускаться предо мною!,
бо людоедство начинается с минета
жапрада эдак кучегунит левоналы
что прямо хочется запрячься в тикеулы
а там и хожево упреет из хабалы
якая тоже между прочим мнит аулы
всё херня,
ла,
ла,
ла,
от меня
она
шла
в край водомётов, чтоб избавиться от сухости;
следил за нею до предела близорукости,
где всё размытое в извилины стекает,
по ходу взбалтываясь теми, кто икает
виник приник запал и жужа гедеметят
каб голыванное охоно знало вещи
однако это невозможно ибо детят
посты винурно цыжегонно резче резче
от назидания наездницы из джина
просел в пространство, где у прошлого есть прошлое,
и в текстоте промежду классом(!) и Донбассом
нёс однокласснице портфель, являясь ношею
пра гэта толькі і размова чыжманежная
дагэтуль тоже былі спробы но не гнідно
чаму ж ты крочыш ля мяне такая прежняя
а з ім – насустрач нават болю? мне обідно
«сестра,
что у тебя под этой клетчатой рубашкой?
не под льняною, так под карточной хотя бы», –
спросил, оторванной рукой играя с ляжкой
своей жены из незахваченного Кабы
кышкыш прыйшоўшы да мяне гатуе суммы
прабачце уркара і ружу за гармідар
кідай вядро! шукай цяпло в меху у пумы
кто может многім поступіться тот і лідар
я взгляд не буду заводить за угол зеркала,
боюсь увидеться у тыла с тем же самым,
и если мы не вразнобой, то это дама
от 45-го (размера) и до вэрхала
гарда жыжы міхута гонкавая мусіць
бо толькі так глытнуць уражанне ад мовы
магчыма з водарам таго хто не ўкусіць
а если всё наперекор то это вдовы…”


МЕЗГА

Ты там, где чёткость переходит в погружение,
как будто взглядом закружился на виниле,
в виру которого наклёвываться жжению
легко на пятке у безногого в могиле.
Сегодня звёзды расположены на небе
твоей до Савла ослепившей правотою,
а перед зеркалом я думаю о джебе,
о том, на чьей я стороне с такой виною.
Ты помогаешь мне отделаться от ранца,
места в котором с малолетства крали крали,
и еле-еле успевает оставаться
хотя бы что-то от меня и от меня ли.
Во мне аукаться начнёшь сама с собою,
и кто-то будет откликаться семафорой,
и к моему несовершённому запою
ты станешь самополивающейся флорой
надо мной…


«…иркот наяривает около глаганы
где за сонорию положена инерва
а коли так то брюхокрылые саданы
не отличают кунинарию от херва
мезга, оставшаяся после предыдущей,
дождём из выжатых волос твоих разжижена;
я раньше только извергал, теперь я пьющий,
и будет каждая глотком моим обижена
шмиталь ыханковый опять штурмует ажу
а та и рада накуражиться с тетеной
они на пару перекрашивают кашу
в какой-то цвет по нагивахе схожий с энной
твой фотоснимок выну и проверю кубарем,
что мне достанется от взгляда на фотографа;
с моей души уже три мерки сняты ступором,
боюсь не выбраться из фокуса двухсотого
увачавідкі назіраем не за хатай
а за якімсьці пацалункам ля агіды
што растлумачыць хто з гісторыі багатай
зрабіў гаргуру і шашорыю рарыды
в такт отражению покачиваюсь мерно
и так хочу освободиться от синхрона;
до нюней стыдно мне становится, наверно,
бо отражается в люстэрке дочь патрона,
который может быть и с порохом ба ба ха
крулит хиторию вахлаковую или
на чудаке не разрывается рубаха
поскольку оную из колокола сшили…»


TESTAMENT

”…ну жнечисть доленная лается на пеке
а вы спокойненько есуете класситы!
багор споткнулся на каком-то человеке
касныс нышнёжара посмердные визиты
я добровольчеством схватил в охапку хаос,
чтоб отскочить от полноты в свою запазуху,
и, видит Бог, когда б не этот Sergi Ramos,
я отыскал бы там порядочную засуху!
то есть ваш покорный слуга
не смог чего-то добиваться на Донбассе
с таким backgroundом раздвинутых согласий;
быть может, следует воспитывать агрессию
посредством снятия резиновой аннексии?
рмамин жизнейский вновь говяжет колободу
тем самым мосин визитирует рихоши
в итоге млечное завязывает сходу
сцыкоши тоши воши гроши и гавроши
её подчёркнутые губы – это ссылка;
я насмотрелся на букет и поцелуем
другую clickнул, растворившись до обмылка;
«ў наступны раз пра завяшчаніе падумай!» –
посоветовал мне Я-зык
кикиносталия заставила втереться
кому-то в голову а может быть и в веру
никак бегущий не подстроится под сердце
бо тыкибанда тюбит пшики на паперу
я утром выслал по emailу похоронку:
ты мной живьём погребена под спудом памяти,
в пробел для свиста мне поставили коронку,
теперь пойду во все клыки кого-то амати)))

киздын на форуме опять захулит пруху
такой расклад никак не может быть сульфидным
а нам ещё чужие сны ловить по слуху
и на дыдынде рашить охи ахом видным!
дожди смывают текстоту со стен ВКонтакте,
и ливни валятся хмельные перед входом;
те, кто без окон и дверей, хотя бы лягте!
душисто память о дожде выходит с потом
чаму такое менавіта лезе хутка
каклі яно яшчэ не ведае дзе дзецца?
не размаўляйце так! бо гэта вельмі чутна
бо ходзіць рызыка ад месца і да месца
я от бесспорной правоты feminы-вымысла
взаимность всякую нащупываю в горле;
волной картофельной на берег душу вынесло;
войду в ихти… там двое рыбу ловят в море…”


ЗА-ЗОРЫ

«…чикан нанарит протовелию такую
что страшно вспомнить кто за кем а кто за кем-то
попробуй тут ионизировать иную
и ра окашет мыдогуну продлементно
мои извилины заполнены змеиным,
и называются мозги – Кеймада-Гранди;
я перед зеркалом застыл до половины,
живым остатком набирая – я на хате
трубай бабай не всё же дилану гундосить
сматлатка тожевая шушкает на юзе
а я ўвечары спытаю дзе вас носіць
и рапотелла не заставит ждать в иллюзе
где-то после пятой стопки
преобразилось обсессивное пространство,
и вавилонское бабьё теперь в одежде;
я – воплощение того, что было прежде,
я – для слипающихся глаз, для вас, для пьянства
эхмина квокает отчаянно и хиппко
бо так рождается невиданная шутка
про то как в мысленном террариуме липко
когда внезапно узнаёшь что это утка
не плачьте, а то
разбухнут взоры и не вместятся в зазоры,
и будет некому подглядывать за далью,
когда она, зайдя за горы и заборы,
небрежно блещется под чьей-то шалой шалью
сисин эвонный снова чалится на зине
а в это время ременуй ступает в жижу
всё наше будущее зиждется на мине
покуда пыжится наш чижик пыжик жижек
меж наших вуснаў прям во время поцелуя
летают ветры, пули, дуры и кометы;
так растолкуй же мне, жена, какого хуя
на рейс из Киева не куплены билеты?
млита хасы не супит долото на махе
поскольку та не понимает ювениры
при этом ода во фланелевой рубахе
не уповает ни на лиру ни на лиры
в супругу
я углубляюсь, чтоб от днища оттолкнуться,
но дно дыряво после дайвера былого;
повесим рифмовый глагол на Джеймса Вудса,
раз в этой прорве отдаляемся от Бога
клинкан наранно и ювинно кряжет вехи
однако коны не совсем снимают амбу
но ты попробуй пободаться для потехи
авось нахрап прорвёт какую-либо дамбу
послушай, брошенка моя,
я не могу поднять ничто, хоть я и волот;
отдай своё ни то ни сё на откуп вору,
пускай нашарит в пустоте хотя бы холод;
на тех, кто совесть уломал, спустите свору
@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@».


ПОСТ…

”…ахоха м…до квантовилио наварро
трахома или же получше – унамуно
исса кацо синира веховая дарро
то хата хата где сонсуно и сонсуно
оргазм – остаток совершенства в постэдеме;
преображение три раза репетировал,
пока мечта твоя всю ночь была не в теме,
а мой ионоорганизм в тебя мутировал,
чтоб отвечать хотя бы эхом на ауканье;
уже текступор стал делиться на страницы,
как вспышки предков воплотились в проторугани,
когда глаза мои уставились в глазницы
на закате зрачков
ашаш фобилия змагада типа конте
а натурэлла с головой ушла в отсосы
промежду нацией выстраивают монте
а те и рады тыкать пиками в нябёсы
где недосказанность царит там тяжесть спуда
когда-нибудь и мрак за кратамі отсинят
сорвиделон опять губажит норы зуда
чаканы видлые херхудо пыткоынят
слезам обязан вес платка неносового,
а я-то думал – мы с тобою мелем мели;
на дне Сожа я занял сторону Сухого;
я – на востоке, ты – на западе постели;
в один из выброшенных дней шепнул мне в брюки
бесплодный орган (с)перманентного слежения:
«есть риск умножить расстояние разлуки
за счёт толчков толпы отказов от движения;
бегите в противоположенные стороны
по стрелке компаса, на эллипс уповая,
и если вас не раздербанят иновороны,
друг друга скушаете где-то на Гавайях»
смекан смыснас я пьяно гадо квазитенде
постой немного оттопыренной скотиной
я аль пачино! аль капоне! и альенде!
у ра те ки но бу ра ти но ти на ти ной
с утра ныряя из озноба в водолазку,
не догадаешься, кем вылезешь из ворота;
и голова – не угодит ли прямо в каску
на территории захваченного города?”


АНТИЯ

Ни в коем разе не пресмыкайтесь
перед чужим счастьем,
оно жадное даже на подачки.
Куда спокойнее и приятней
смеющейся пастью
одиноко блевать во время качки.


”…шногё флинандра ипри хонда левекелле
во имя узма или как его по-русски
ведь из-за этого пишу я еле-еле
дранга лага фихат проныровой лягуски
не предлагаю, чтобы не было отказа,
который может довести до да-да-изма,
и ты потом не разберёшь, с какого раза
от абажура забеременела призма,
что преломляет, подготавливая выкидыш
в любую точку боевую, даже если
она является прыщом, які не выдавишь
без пары рук, что в темноту твою залезли
скальпелем
обака миговая пляшет не для уха
а по причине ненормированной узы
таким макаром далеко ещё до брюха
в котором гизы пизы мизы и рейтузы
как от Громыко,
с утра ответ пришёл от выдуманной бляди,
я несогласием до чёрной дырки съёжен,
в ней отказавшиеся молят о пощаде
под подошвóй, на кою вес мой переброшен
со всех фронтов
шувеля принули на вохане и нехе
бо там к приданому есть нужные велины
сие рассказываю вам не для потехи
а в силу илдовой сагонии и хины
на упоение добром ты не способна;
в быту, в сети, во сне, в гробу, внутриутробно
давай отток любовных строк заменим течью,
чтоб возвращаться то за членом, то за речью
балиба трудика опять спешит на утро
а то и так уже загружено до аха
помажься в этой суетахе пудро мудро
и вспыхнет ырица висланная как бляха
пора идти сдаваться дому инвалидов,
где будет шанс пленить зажравшуюся совесть;
одна беда: когда вокруг нехватка видов,
микроскопическая жизнь проводит опись
иммунитета
кчакчара чмошная и заново и утло
иметь интенцию намерилась в рассказе
а он как водится закончился одутло
и героиня пси хо ла гы гы за ра зе
понёс до ржания расшатанного коника,
но даже мастер не сказал «какого лешего!»;
гоним игнором, стану радугой дальтоника,
глаза закрывшего, заснувшего, умершего
прыйшла чарга напіцца тэксту да памеру
які ніяк не растлумачыць нашай мовай
таму апошнія радкі прымі на веру
і скарыстайся канонически готовой…”


ТЕКСТОРИЯ

«…смолинно вяжется припудренная сема
она такою и втирается в доверие
к тому кто чоху принимает за элема
и не спешит идти смотреть на поле зверия
когда же стали пропадать вблизи экрана
черновики, я перестал скитаться в скайпе,
где трижды брошенная мною – трижды мама;
была бы шляпа – не подумал бы о скальпе
рмакан кувыристый плянаться не охочий
тогда астос возьмёт ответственное бремя
и тот кто в ёккерине числился как прочий
вполне сойдёт за ки ри ки да мка да е мя
в моей квартире возрастает энтропия,
и этот рост не остановится, е…и я
хоть мышь, хоть пуговицу на предмет порядка,
тянулся к ластику, а тянется сопатка,
и сразу голос лилипутский манит к цирку,
где головою льву заделывают дырку,
в которой нет уюта, как в чужих профайлах…
от фотостатики до края doggy-stylа
я на каком-то кураже домчался даже
быстрей, чем выпали плоды из потных чашек,
когда не справилась с собой застёжка в лифе;
до сей поры буксую в чёрно-белом джифе:
туда сюда туда сюда туда сю даму
туда сюда туда сюда туда сю даму
туда сюда туда сюда туда сю даму
туда сюда туда сюда туда сю даму
туда сюда туда сюда туда сю даму
туда сюда туда сюда туда сю даму
туда сюда туда сюда туда сю даму
туда сюда туда сюда туда сю даму
ты на свидание ко мне пришла без тела,
его забыла у того, который душу
голодным вдохом разухабил до предела,
где пополнение идёт уже наружу;
цветы не ставь, а закопай… авось почую…»


ГАМОСТЬ

”…тригубовара разухабилась до нельзя
а между тем её завистники не злятся
зачем же тишкарка депрессит хоть напейся
в то время как лю ля ми ке на о чи длятся
отныне –
соски к соскам, а всё, что врозь – путь будет в кроплях,
мы – азиаты перед флиртоносным флёром!
а взгляды дальние оставлены в биноклях
военных;
так мы с женой друг друга сделали упором,
чтоб расходиться по backgroundам вслепую
на многолюдном перекрёстке-поцелуе;
чем дольше чмоканье, тем дальше расстояние
от предыдущего до скорого свидания
кар ман люферит для аджазы или двери
не закрываются ни силой ни условно
липа чубата из устолии под шерри
кнюпню за фейк хуженят эхи у го лов но
как тяжко в коме накопить самообмана
для обновления смертельно старой самости,
и всё ж тык-мык от текстонического бана
стремится к схожести с зиянием адамости
в глазах жены моей иль куклы углекислой,
чей пшик, пеняющий на швы, сойдёт за сердце;
росла заглавной буква домысла, зависла;
кукла
моим сдувается мне в твар, а вот и Висла!
курс на себя беру, пора куда-то деться
збиля фуцыги гопотунит только охай
наверно связано сие с каким-то лайком
когда гигантское в быту зовётся крохой
то ничколя жужжит ничком а то и байком
спиралью вьётся гимнастическая лента,
ловлю я лоск неуловимый грубой думой,
хочу примкнуть к чему-нибудь, чтоб стать хоть чем-то…
– БРСМ с БДСМ не перепутай!
гритан сикала нраволился на тиссота
поскольку тот не соответствует стандарту
который выработан трёпотом для хоста
а игроки его поставили на карту
однако это не для ныне не для роста
за Фому!
столкнулись стопки, как всегда, а рук всё меньше,
и те проверку на миры проходят звуком,
а прочих, не определившихся с надеждой,
шукайте где-то там за Бугом иль за БУКом;
пока скрываю от ребят, что я не понял –
посмертно чокнулся без звука иль на почве…
в будущем
мой бисостав прослыл как бодрствующий соня;
будь «с» заглавной – я бы дал родиться дочке
а у юёи ы эоя эоея
грандлабрадыда крундливиндовая хрлюндит
хотя быть может это просто типа фея
черновиков громадных удит в том что мутит…”


ТСКЕТ

”Не то… а вот с соринкою – оно…” –
устроившись у Ницше на макушке,
смотрю документальное кино
сквозь окна нарисованной психушки.


«…давай закрутку! потому что это круто!
во все бока крути! а также прямобратно!
нам мало будто! и мы вытребуем брутто!
ну а пока еды бурды халва за трат но
и снова плещется реальная оторва
в симптомной ауре моей, диктуя тезис:
в таком скафандре больше места для манёвра,
когда под юбкой натыкаешься на пенис
свой
шутка)))
а если серьёзно, то так:
и снова плещется реальная оторва
в симптомной ауре моей, диктуя тезис:
в таком скафандре больше места для манёвра,
когда под юбкой натыкаешься на пенис
свой
олда хритондная цветари чэмит люто
за то что бралия не сывится в губушу
зачем настолько подсознание обуто
в неподконтрольную и литерную душу
вон простофиля то есть это просто филя
зато апломбу-то апломбу-то навалом
он тут испытывает скрэтчи на виниле
а кто-то там не Бог весть кем лежит на талом
я ей не впору, но впихнулся в бабий ступор,
пока крикливой не привиделись казаки,
а там, в прелюдии, покрикивает рупор
на тех, кого ещё не съели автозаки;
миную бред, миную хахаля небритого,
а впрочем, батюшки! кого здесь только нету!
хотел подальше убежать за счёт забытого,
но рупор звуком корректирует карету
для Папялушкі (Золушки)
нахат уженится на бролии циванной
которой люки в самый раз не только скопом
на поле боя офицер накрылся ванной
и дезертировал с искусственным потопом
мораль: малькада никогда не поринасит
там паче тех кто и без этого в опале
поскольку клана ывинорит но не красит
на кучетуле юсиохии в пенале
стоим на митинге, поддерживаем рубль;
струя, приняв от гравитации наводку,
бежит по тёмному штанины прямо в туфель;
считай – солёное затапливает лодку,
крывёй облуженную
дубинки! бабьи голоса звучат, как блюдца;
второй отряд из ОКР примкнул к Амону;
мой член не знает, на кого бы замахнуться;
я помогаю избивать меня ОМОНу,
бо силы неравные,
особенно под окнами
давай закрутку! потому что это круто!
во все бока крути! а также прямобратно!
нам мало будто! и мы вытребуем брутто!
ну а пока еды бурды халва за трат но…»


ЭНДО…

«…горлан нарвался на элладу и в помине
не понимает назначения утмнисси
да слово сложное но это если к мине
не прикасаться сапогом не брать за сиси
у моей лучшей супруги
между течью и речью
и у моего лучшего друга
на подоконнике воротниковой кромки
я устаю не замечать приметы крапа;
меня толкни и загремят внутри обломки,
хожу снобродом и бужу Харона храпа,
чтоб переправил через лето за монету
(как ни подбрось её, а выпадет двуглавый),
которой мне не подавиться бы к моменту,
когда в шаланде будут корчиться шалавы
чапчан кудычет и за тозу не синеет
по фейку это есть крамола до гейруты
хоть та и женского разлива но потеет
брутально так что нежность ныне где редуты
от бомбёжки
под каской прячусь целиком, с планетой вместе,
лишаюсь права на загар как символ разности,
с которой я хотел притронуться к невесте,
чья белизна уже грозит достигнуть святости
чипчен чуть-чуть звучит на стыке нот и ночи
и так-то даже ничего когда не в дзыни
а в дребезжанье под которое заточен
куратор происков и поисков гусыни
курю протянутую другом самокрутку:
на вдохе двое нас, на выдохе – орава
(тут был ещё один, теперь он ходит в утку),
трава на входе, а на выходе – отрава
ликими джимми и приход внутри и внове
отныне голаны куражатся на оше
приспичит спичное подумай об азове
иль об алё иль об алё иль об Алёше
я вижу бабу между пламенем и елью,
она нага, как дневниковая страница,
на срам напялила окоп и стала целью,
хочу подстреленной девицей подивиться,
бо больше некем да и некому
а там в торезе как в разрезе пахнет пахом
и нехочуха просыпается в фигуре
всё что осталось на потом берётся прахом
до сыда лёвана имита кватро дуре
сегодня взяли высоту посредством низости,
мы поднимались на Фавор, а вышли к Польше;
по очерёдности в бинокле ищем близости,
костёр пытаемся засцать, а он всё больше
длама хитрона ковыряжет впику аху
на пропиталию валендовую в трюме
и всё моё отныне жирно жмётся к страху
каб душедумку уместить в каком-то дюйме,
где запустил я свой косяк сперматозоидов
в непредсказуемость решений рикошета;
держу за пазухой трофейного андроида,
пусть фотография вдовы побудет в мета
моей супругою до следующей схватки
на поле боя иль в роддоме, где я заново
без крика вылезу, окрепну и рогатки
пересажаю на шпагат повально, планово
а побач нехта мітусіцца як чужынец
ды так і ёсць бо ён не ведае гатунак
хай хто заўгодна будзе толькі б не ардынец
калі залётны не падонак дык падунак
стремясь Другого редуцировать Другою,
мои двухсотые послы свернули к Цербстской,
а ты мне честь отдай ладонью иль мандою…
я так боюсь остаться с честью офицерской
наедине…»


СЛЯКОТНО

«…чвак чмяк и чмо а то и нечто возле где-то
отныне оное вполне себе в отстое
как отстоится будет зариться на мета
чтоб до пришествия оставили в покое;
яйцо курынае катается, китается,
бо справа Азия слывёт, а слева – Азия,
где бесконечно на виду у всех хаваецца
ноль обновления в грязи разнообразия
ирду фанеже между дивилком и кридом
такому гуду позавидует и кулда
вериги выкинули прочь а там за бытом
виакикарий проповедует и юрта;
разрез для глаза подготовь в районе паха,
каб не аукать на её лобковом месте;
да и когда главу 8-ую примет плаха,
ты из ширинки подмигнёшь своей невесте
рувада плинит громоналию для выхи
за что теперь и получает бенохулу
а надо б тама позаботиться о лихе
хотя и это не поможет недогулу;
застой в простате, бо куда же деваться семени,
когда тебя взрывные волны бьют под сраку
и под сознание, а вошь во тьме на темени,
наверно, думает, что мы идём в атаку
зика к ведыне цикоменной ходит чипом
тропаз готовит нечто большее чем кирка
лилуй на хоботы которые над типом
и потихоньку оприходуется бирка…
онан-оргазм… дефибриллирует… былое…
в… обрез… но… как… бы… не… до-ти-ка-ло… до… скуки…
уже… до… дрожи… окружило… отжитое…
никак… не… выбраться… подруги… не… потуги…
длига мимара коло бино вриголентно
пусой ковырится для огина в опару
шумежи колковые прут амбивалентно
по гигантелле миле тиле трале яру,
где допотопное в окопе есть могила,
та, над которою нашёлся крест от Богши;
собратья в памяти всегда заходят с тыла,
те, что вот-вот сорвут с лица остатки кожи
моей
замес привиделся сквозному привидению
и ужаснулось потому что это дубль
как много мест досталось местному сомнению
когда так низко пали падшие и рубль;
начистил флягу до границ антропофобии,
+ содержимое размножит эту рожу;
пора мечтать не о себе, а о подобии,
сниму с двухсотого трофейные калоши
пойду…»


КЕНТ

«…оло ила глиада кинара фионит
драмонда тыкает фигуру для шелуки
сейчас сачйеса фокусируется гонит
обапол пола гавури дака то куки
kent-сигарета, и с эннадцатой затяжки
ты незаметно станешь всасывать пространство,
и по мелькающим чулкам стекут затяжки;
топчи бычок, когда докуришься до хамства,
а то ведь можно подавиться чьей-то костью!
ну а теперь, мой друг-другой, подай гитару
и пригласи ко мне свою фитнессу-гостью,
чтоб,
до боли выкурив бесплодную сигару,
ушла…
гыр гин афунтовый себяжет в скоморухе
и зеда чипает ыкелу кавониды
отныне бажа йамит мимо и в жибухе
а та и рада притвориться знаком гниды
которой место возле самого озона
но непременно не относится к догадке
что напрямки пошла и выбралась из фона
у кукрыни биной ровелии вис лад ке
овёс и тост, и я верхом на кентаврице
скачу навстречу слоновидному орудью;
с ней по полям носиться или же на ситце?
и чем потомков вскормит – выменем иль грудью?
на мне кольчуга из нолей, но их так много,
что ничерта грозит закончиться количеством,
и тот, кто в бой вошёл для пуль как недотрога,
оттуда выйдет продырявленным величеством
хихой смеянный вновь набрасывает тухло
бо эжмином не предусмотрена велеха
а потому цветомгновение пожухло
у бытотли того не самого успеха
я зноў прыйшоў з такой сумніцельнай нагоды
што нельга вочы прымушаць чакаць параду
наконт маёй але адрынутай свабоды
якая толькі ў галаве займе пасаду
сейчас я снова вспоминал твою растерянность –
рассадник домыслов, где энтропия выше;
туда-сюда и мне припомнится беременность,
которой не было, но тише… тише… тише…
нам тишь понадобится в сердце и в засаде,
когда отряд замаскированных обсессий
пойдёт к оргазму напролом, пока я в Наде
(она одна из надувных трофейных бестий)
бликан и нрокатка забезит возле ила
а это братцы я скажу вам голывуха
мы не поспеем отмахнуться от игила
как на повестке приземлится цыкатуха,
где я боюсь когда-нибудь остаться в танце,
ос-те-ре-га-юсь не пре-о-до-леть дви-же-ни-е
и до востребования валяться в ранце
на той отличнице, что не нашла решение
моей записки эба убо чадо виро
симен журу форева около и куждо
аяо ио цаванайа чудо миро
оставьте мне всё что Другим уже не нужно…»


10 10 10

«…гатэ и осница на кролине глистенит
вратабидулии фаготовой в пандины
непредсказуемо сказуемое денет
себя и нас косын офшор лям блям годины
опохмелюсь из обсессийного колодца
и напитаюсь её выплюнутой жвачкой,
бо невозможно бросить то, что не берётся
ни гравитацией, ни ржавчиной, ни ржачкой
драмлэ унрала кипутанда и гутужу
на жалевене сонинойковой илины
интерпретируя пластмассовую стужу
во имя некой неопробованной глины
по ходу милитаристическая секта
сосёт оставшееся до его признания
а рин николит фитусиху ля колекта
который тоже состоит из газбизмания
мишень… плодится… после… гибели… собрата…
какое… яблочко… адамово… из… тройки…
червивым… сделать… из… кривого… автомата…
у… медсестры… на… три… часа… такие… дойки…
что… могут… выступить… причиной… перемирия…
на… поле… полное… подобие… огрызка…
валяет… Валька… или… попросту… Валькирия…
мне… на… лицо… медузой… вывалилась… сиська…
а дре изыщет нраколану хрупитуры
затем чтоб грулита нахаркалася вдоволь
а там нехватка психовой инфраструктуры
для понимания того кто знает йодль
буханка хука знаменует росомаху
бо никогда не представляется пред игом
и мы наверное с тобою дали маху
когда отдались с потрохами тем веригам
что и без нас могли греметь в поддонной сфере
дзе толькі процьма і магчымая для суму
эй что за женщина торчит на остром хере
крича клапэ фунэ омико воле гуму
прошла пощёчина по левой ягодице,
и море красное раскинулось на доле;
хозяйка мускула грозится утопиться,
от звука съёжившись до жжения, до кроля,
где руки-стрелки притормаживает жидкость,
и набегают уворованные миги
с прицелом на аббревиацию и літасць
со стороны хозяйки шлёпнутой улики
с наколкой-именем контуженного х…ама,
который р шукает, без вести пропавшую,
а брюки ради радикального ислама
едва скрывают толщу, заживо восставшую».


ХАКИ

”…кап кап компотом на капот и внешне сладок
внутри фигул и говнелендовые худы
икроз соринит почемухи возле складок
что начинают распрямляться в пар бел пу ты
дождём затоплены извилина у мозга;
надоедает то, что мыслилось порою;
и вот уж утром примеряется матроска
не первой встречною, але и не второю
заста аверит клопа линдовая иже
засим мисаза колупает лапатуху
чем дальше дальнее тем болевое ближе
арказ добычевый люляет ал та ву ху
бум летних месяцев – «хороший» повод к хаки,
заметным сделаться = прижаться к стенке;
всегда одна полоска
и на погонах, и на тестах, – я не lucky;
малыш, оставь мне над губой немного пенки
перед походом…
ар во сапегу гравитнёт по лотоворе
чтоб после кроша напитаться медовухой
которой впору налипать на разговоре
а он и так бизи купи чани кал ту хой
засос есть повод сплюнуть горечь и отвлечься
от вдовьих глаз своей жены… «Проверь-ка быстро
её мобильный блядофон, чтоб смочь отречься
от ностальгического впику дезертирству!»
на нил фурычит только около и нольно
бо протовой не слышен в кубрике у дуры
какая всем противоречит бипарольно
вот так вот – када ниша брюхом для вен ту ры
фугасом мысли разнесло, а в семограде
к себе приладит мной разорванные плевы
пленённый снайпер, баба в резусной помаде,
и не сорвут с неё бельё с костюмом Евы
мои солдаты, обречённые на даты…
и слава Богу!
из Че не выпьем никитохи голывонной
поскольку этого и в области до уха
которым слышать не позволено законно
а только с помощью гор тан ба ран и су хо
наполнив воздухом чужим грудную флягу,
иду один на штурм, мечтая устрашиться,
но как засцать? меня Другие прут в атаку,
и от Матросова никем не заслониться
кратланини трубят ни-ни но не в упоре
а только около опоры толполюдной
когда заходит речь о чьём-нибудь позоре
мне не престало оставаться неподсудной;
в Константинополе… иль то под Константиновкой…
гимн Беларуси пулевым свистя отверстием,
шагаю в память с эрегированной выправкой
однополчанок соблазнять своим бессмертием
аш каш навонит возле колбака запруды
и долза высится навокал и маланно
перавилая протоволие неруды
я не погибну ни за годы ни спонтанно…”



АХОВОЕ

Я сам с собой не разговариваю больше,
бойкот продлится до конца, а то и дольше;
надеюсь, смерть его продолжит,
если сможет.


«…экхэ экхэ тахижмо зубит бруделоно
в котором якобы находится малютка
на белорусовидной площади колонна
архитектурная? людская? или шутка?
ресница выросла иль волос некем сдунуть?..
не выходные, бля, а что-то вроде жура…
мне лень слюну сглотнуть и лень её же сплюнуть…
электроталия твоя без абажура…
ну-да ну-дист-ска-я… мелькнула чья-то пятка!
и вот уже перелицовано пространство!
ноздрям не впору эта воздуха нехватка,
здесь налицо семиотическое пьянство;
забытый образ то на ней, то на мужчине,
и бунт сердечный выбивает цель из ГОСТа;
былое, текстом доведённое до ныне,
совсем не то, что было на этапе тоста;
вот если повесть написать на женском теле
о том, как оное чисто на самом деле,
то и жена сойти могла бы за невесту,
по крайней мере, в отношении к контексту
рижда начерное колотится эллинкой
но разве это беспокоит карабуду?
отнюдь отнюдь верни себя хоть половинкой
того что было после дыр ку раз до бу ду
ну наконец-то выпал шанс забыть о Паунде!,
поскольку мысли так бесцельно веселятся,
что есть надежда на бессмыслицу в backgroundе,
где до сих пор меня бросает эта цаца,
бросает в вас
на дедовщину мы иридо в издевалке
капут и пьяно блатновидно чиччоритты
короче так-таки наклёвываться драке
но бляжи кончились ещё до примириты
я губы собственные ртом вбираю, чтобы
язык во мраке фантазировал на тему,
а если сунется туда, то сразу в оба…
внутринаружное растаскивает сему,
плодя семью
юфита кофе волеулит для аухи
такое связано быть может с чем-то узким
таму што дзесьці бульбашы збіраюць рукі
каб потянуться было чем за белорусским
покой повальный заместил моё наличие…
иль это я стал заместителем себя же…
по воле мимики колышется величие…
я б до неё достал вселенной, каб не кашель
экхэ экхэ тахижмо зубит бруделоно
в котором якобы находится малютка
на белорусовидной площади колонна
архитектурная? людская? или шутка?

PS

этой ночью ступа и пест
дотолкались до бабы-яги,
но не понял я: ты – мой крест
или просто замена руки?

или так:

этой ночью ступа и пест
дотолкались до бабы-яги,
мы пытались взлететь на квест,
а подняться смогли на носки.

или так:

этой ночью ступа и пест
дотолкались до бабы-яги,
для тяжёлых там нету мест,
нужно сбросить грехи, как мехи…»

2015




     fast_forward      print open_in_new     

b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h b l a h







πτ 18+
(ɔ) 1999–2024 Полутона

              


Поддержать проект:
Юmoney | Тбанк