РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВАлексей Упшинский
переходящие праздники
10-11-2018 : редактор - Женя Риц
***
хрупкий утренний сон разбивает звонок
осторожно иду по стеклу на работу
закурю сдавит сердце как я одинок
усмехнусь про себя подавляя зевоту
в электричке забитой острей пустота
и желанье не быть или быть но потолще
но вся эта нежизнь как заклятье проста
пусть машина убьющая нас служит дольше
школьник прячет под курткой с моментом пакет
так наверное легче нашим лицам поверить
а напротив сидит смотрит в сторону мент
кто-то хлюпает носом и хлопает дверью
я в заплеванном тамбуре лег бы на пол
посмотрел в небеса сквозь короткие окна
но влюбленность моя как снотворный укол
на какое-то время забыться и только
в привокзальной тошниловке выпьем по сто
наскребем по карманам догнаться на пару
если ты так хотел этой жизни простой
получи распишись нет претензий к товару
помолчим на ветру и пойдем по домам
ляжем спать и увидим во сне что нас нету
мы не мрем от печали не сходим с ума
компромисс и стабильность во внутреннем гетто
обниму тебя крепко надежды здесь нет
умоляю не надо твоих оптимизмов
только бы протянуть чтобы начался свет
и наполнить сердца чем-то там как пел Визбор
***
потому что ты снилась мне
такие стихи всегда сублимация
предметы разглядывают меня
в сумерках люди кажутся людьми
деревья деревьями дома домами
мир следующий принципу Оккама
никак не унимающаяся икота
от холодного ветра и теплой перцовки
разоравшиеся вороны на теплотрассе
давление атмосферного столба
жизнь которая плюет на попытки осмысления
и год от года сведенное горло
то ли от желания плакать
то ли от желания блевать
весна никак не начинается
как то что существует всегда с середины
ты молчишь
я сглатываю комок
и каждый подразумевает что-то свое
***
все что есть превращается в лед
и никто ничего не поймет
мир усталости родина снов
неподвижность заученных слов
прочность формы купелей и плах
проливной обезличенный страх
называнья пустая слюда
только ночь только ночь и вода
охотники на снегу
как охотники на снегу
в нарисованной зиме
дом рукой подать
смотришь пока не заболят глаза
охотники все там же
проходят дни
проходят годы века
умираешь наизнанку рождаешься смотришь
пока не заболят глаза
охотники все там же
краски трескаются
выцветает колор
ржавеет гвоздь
меняют осыпается падает стена
перевешивают разрушается здание
переносят и снова зима
все та же и дым из трубы
и тиражи копии репродукции
все те же и снег и серое небо
и голые ветви деревьев
и охотники на том же месте
смотришь смотришь
пока не заболят глаза
пока не увидишь
что и дом все там же
второй курс
старые шлепанцы, тесные кухни
спит Вавилон на столе
ждут не дождутся когда же все рухнет
тени прокуренных лет
кто-то не выключил свет в туалете
стой теперь и гадай
мама звонила, но я не ответил
дома вкуснее еда
в комнате тюль то взлетает, то снова
держит себя в руках
завтрак семейный, отцовское слово
время включать дурака
впрочем все это еще так нескоро
ну а пока что все спят
цедятся капля за каплей сквозь шторы
сумерки октября
странные вещи эти предметы
тосты, гараж, полироль
сон не запомнился, кончилось лето
в плане финансовом ноль
хочешь не хочешь - а надо вертеться
в жизни халявы нет
мы не рокфеллеры, все что по средствам
дай наложу винегрет
пару вагонов от контролеров
дальше читать у окна
мифы славян, Кастанеда и Тора
мудрость везде одна
"хлебная волга", сухарики с хреном
мелочь на майонез
в мире которого нет - все бесценно
все происходит здесь
тянется вечер, а годы мелькают
будто вся жизнь - черновик
плюнешь с балкона - закаркает стая
дескать, хватай и лови
вдруг посреди разговора устанешь
радиомачты во тьме
смотришь в прихожей собак расписанье
думаешь только о ней
пикнул конвертик за час до подъема
в форточку куришь, дрожишь
но, как всегда, это счет мегафона
чай, турникет, этажи
здесь автоматом за посещенья
значит бегом на второй
сердце мое - это тир без мишеней
все что прошло - пир горой
сам утешаешь - и сам посмеешься
вот и пора по своим
рада с тобой пообщаться, но позже
бэнг-бэнг и меньше одним
кассы, платформы, знакомые стены
крепость мой дом, только так
по телевизору выросли цены
в кухне все тот же бардак
после лихих завсегда никакие
люминисцентный режим
шарик приклеенный к кончику кия
вряд ли куда убежит
время успеет поставить нас в угол
впрочем, и там виден свет
ну а пока - как нам быть друг без друга
в мире которого нет
в банке от кофе окурки потухли
спят за окном гаражи
тесные шлепанцы, старые кухни
все для бессмертья души
***
бессонница как весна
в уголке потребителя
оставить после себя квартиру
другим тем которые
оставят после себя квартиру
придумаешь смысл
вроде нравится
ролтон и доширак
с бумажным флажком
я стою на весеннем ветру
я машу флажком в темноте
в ожидании дня
как слепой который видит
во сне
и не хочет просыпаться
снится одно и то же
повернешься к стене
пока время играет в слова
а все равно получается тетрис
вечность прошла мимо
как маршрутка
ничего страшного
только ветер подул
растрепал занавески
в окне
смертное
дверь на цепочке дерматином оббита
коврик ступеньки глазочки звоночки
тянут деревья в окно свои руки
быстро по лестнице вниз из подъезда
за холодильник сто рублей завалилось
надо сходить по пути есть аптека
что-то от боли в желудке от грусти
дайте пожалуйста добрая тетя
как же бывает страшно выйти из дома
словно годами стоял не в ту кассу
вот чебурек вот чай лисма в стакане
на партизанской на щелковской тоже
игрушка собачка в машине кивает
мол no alarms так сказать no surprises
пахнет в машине как будто бы елкой
где-то зачем-то про солнце на пляже
чешется глаз и нога затекает
тоже является частью вселенной
видеть в окно как гуляют с собакой
словно полжизни стоял не в ту кассу
хочешь вертеться умей жить дружище
так говорит турникетный охранник
с пристальным взглядом в усталой одежде
жить надо так чтобы не было больно
тусклая лампа в конце коридора
протертый линолеум железные стулья
ждите вас вызовут пальмы в горшочках
здесь распишитесь вот ваш пенсионный
ржавые санки висят на балконе
словно всю жизнь простоял не в ту кассу
смертное это все смертное
***
запах яичницы с луком
карандаши и краски
можно входить без стука
и говорить о разном
мамин халат на кресле
в папином дипломате
то что всегда интересно
яблоки от тети Кати
бабушкин шарфик синий
в кухне полоска света
все это тоже Россия
может быть именно это
колокольчик
перед школой я все лето гостил
у дедушки с бабушкой
я спал в одной комнате дедушка в другой
наши диваны стояли по углам
нас разделяла стена
дедушка просверлил эту стену насквозь
и провел в отверстие леску
к леске с моей стороны
он привязал колокольчик
и закрепил в изголовье
дедушка всегда вставал рано
дергал за леску колокольчик звенел
я просыпался весело вскакивал и мы
вместе делали утреннюю зарядку
умывались пили чай с бутербродом и шли
на речку на море в город
и вот теперь дедушка спит
и я везде хожу без него
ничего не могу с этим сделать
то ли не найду сверло нужной длины
то ли отверстие забилось цементной крошкой и пылью
а может обрывается леска
или она развязалась и колокольчик упал
я не знаю но что-то в этом не так
и дедушка спит
и бабушка тоже спит
а я продолжаю дергать за леску
может быть за стеной
зазвенит колокольчик
***
дом возле самой весны
в комнатах светло
тени деревьев на стенах
лес молчит за окном
дни мелькают листья
сны словно сёстры
не бойся и спи
все будут здесь
ты проснешься
все будут рядом
сумерки чистой воды
усталость дорог вечеров
облако тает ночь
прозрачно струится
сны сёстры струится
дышит на стекла утро
ветер приходит из леса
спи спи
ветер откроет окно
в доме у самой весны
***
на море шторм в начале дня
но город спит - ему нет дела
что я обязан был понять
из песен, что сирена пела?
не так уж труден этот слог
скорее, просто непривычен
в тинктуре пройденных дорог
оставлен хоровод обличий
так гимнов гордых торжество
сменяет горизонт элегий
и Эвридика шепчет "стой"
но я не обернусь вовеки
где ныне остров твой, Сафо?
анклав беспечной Атлантиды
доджливый век наш - только фон
последних чертежей Эвклида
спи, Лобачевский, спи, Эвклид
фон заполняет все пространство
полынь средь сада Гесперид
и жажда слишком дальних странствий
в порту свой кофе пьет Фаон
ждут корабли восточный ветер
и голоса прибрежных крон
толкуют сны о долгом лете
я твой двойник, ты мой двойник
какая разница, покуда
обетование войны
здесь заменяет жажду чуда
несбыточна, но так светла
печаль словарных зазеркалий
что третий Рим, что первый бал
когда ты просто бурь искала
ты перепрыгнешь турникет
и следом полонез сыграет
есть родина, которой нет
а жизнь ведь только повторяет
да, жизнь пускает пыль в глаза
решает что кому здесь нужно
а ты не знаешь, что сказать
и мне даешь второй наушник
в ладонях соль и серебро
как больно и легко расстаться
с последней сотней на метро
прикосновенье твоих пальцев
о, сколько раз я говорил
с тобой - а после просыпался
смотреть как гаснут фонари
и распухают государства
вся горечь мира, вся тщета
в таких внезапных пробужденьях
минуты до утра считать
и жить по своему хотенью
все так - чем ближе я к тебе
тем одиночество пустынней
звезда, что светит нам теперь
империю назад остыла
весна, Эллада, турникет
мерцают ветреною пылью
конечен мир, но тот же свет
в тех поцелуях, что не сбылись
мы снова встретимся с тобой
в стране где оживает мрамор
и тот потерянный обол
верну я после переправы
весна в Москве
если я напивался
ты просила чтобы я позвонил
сказал как добрался до дома
это было давно
и ночь маскарада прошла
мы созвонимся конечно
может мы встретимся
когда будет время
но сейчас
в сером утреннем свете
каждый идет к себе
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney