РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВМихаил Калинин
СЛЕПОЙ, СИДЯЩИЙ У ДОРОГИ
16-11-2022 : редактор - Сергей Круглов
* * *
«Я ведь вас за кого почитаю? Я вас почитаю за одного из таких, которым хоть кишки вырезай, а он будет стоять да с улыбкой смотреть на мучителей, – если только веру иль Бога найдет. Ну, и найдите, и будете жить... Что ж, что вас, может быть, слишком долго никто не увидит? Не во времени дело, а в вас самом. Станьте солнцем, вас все и увидят. Солнцу прежде всего надо быть солнцем».
Ф. М. Достоевский, «Преступление и наказание».
* * *
«Он остановился, глубоко вдыхая запахи земли. И чем глубже он вдыхал их, тем осязаемее становился для него окружающий мир во всем своем разнообразии. У Монтэга уже не было прежнего ощущения пустоты — тут было чем наполнить себя. И отныне так будет всегда.
Он брел, спотыкаясь, по сухим листьям.
И вдруг в этом новом мире необычного — нечто знакомое.
Его нога задела что-то, отозвавшееся глухим звоном. Он пошарил рукой в траве — в одну сторону, в другую.
Железнодорожные рельсы.
Рельсы, ведущие прочь от города, сквозь рощи и леса, ржавые рельсы заброшенного железнодорожного пути.
Путь, по которому ему надо идти. Тут было то единственно знакомое среди новизны, тот магический талисман, который еще понадобится ему на первых порах, которого он сможет коснуться рукой, чувствовать все время под ногами, пока будет идти через заросли куманики, через море запахов и ощущений, сквозь шорох и шепот леса.
Он двинулся вперед по шпалам.
И, к удивлению своему, он вдруг почувствовал, что твердо знает нечто, чего, однако, никак не смог бы доказать: когда-то давно Кларисса тоже проходила здесь».
Рэй Брэдбери. «451 градус по Фаренгейту».
«Когда же подходил Он к Иерихону, один слепой сидел у дороги, прося милостыни, и, услышав, что мимо него проходит народ, спросил: что это такое? Ему сказали, что Иисус Назорей идет. Тогда он закричал: Иисус, Сын Давидов! помилуй меня. Шедшие впереди заставляли его молчать; но он еще громче кричал: Сын Давидов! помилуй меня. Иисус, остановившись, велел привести его к Себе: и, когда тот подошел к Нему, спросил его: чего ты хочешь от Меня? Он сказал: Господи! чтобы мне прозреть. Иисус сказал ему: прозри! вера твоя спасла тебя. И он тотчас прозрел и пошел за Ним, славя Бога; и весь народ, видя это, воздал хвалу Богу».
(от Луки 18:35-43)
_________________________________
ДЕТСКИЕ КНИГИ
* * *
ТАИНСТВЕННЫЙ ОСТРОВ
газ выходит в дыру оболочки
штормящий зимний океан внизу ближе с каждой минутой
так выбрасывай все, что тянет вниз —
зависимости, лень, нетерпение, упрямство!
…
все выбросил?
все! — однако волны уже в нескольких метрах под тобой, брызги хлещут в лицо
осталась корзина —
твоя воля, твоя самость, сокровенное «мне, мое, для меня»
отсекай ее! ухватишься за веревки шара
…
если бы об этом сказали еще тогда
когда собирались запасы одежды, еды и балласта!
...
но сейчас ты, сжав зубы, режешь ремни —
и все, что было тобой
устремляется вниз, с шумом и плеском ныряя в пучину
шар взмывает вверх, унося от грохочущей внизу бездны
...
но дыру не заклеить, и он снова начнет терять высоту
…
что же делать?!!
...
вцепившись окоченевшими руками в мокрые веревки
до боли в глазах вглядывайся в горизонт
* * *
ДУРЕМАР И ТОРТИЛЛА
что тебе нужно?
ключ
...
зачем?
войти в заветную дверь —
и стяжать дух мирен, чтоб спаслись тысячи
...
спасатель, у тебя самого внутри — зацветший пруд
по его недвижной темной воде, словно белые лилии
плывут цитаты из Священного Писания и святых отцов
...
хочешь ключ от сокровенной двери?
сними сюртук, закатай штаны, возьми в руку ведро
и вычерпывай глубокие воды
...
на обнажившемся дне
отыщешь его среди грязи и мусора
ободрись и действуй
...
впереди — сто пятьдесят тысяч ведер
***
ГЕКЛЬБЕРРИ ОПЯТЬ УБЕЖАЛ
спустился из окна спальни по связанным простыням
откопал в тайном месте привычные лохмотья, набил трубку и устроился в бочке
глядя сквозь выбитое днище на широкую гладь Миссисипи
...
нет, Том, не упрашивай
если и вернусь, все равно буду и впредь убегать, как прижмет
как устану играть роль послушного сына
...
я есть то, что я есть
как ни старайся сморкаться в платок, не есть с ножа
слушать проповедь по воскресеньям —
в конце концов устаешь от всего этого
...
смогу ли я когда-нибудь из усыновленного стать сыном?
верится с трудом
...
ни ты, ни твоя тетя, ни судья, ни священник —
никто не объяснит мне, почему вдова, узнав, где меня найти
придет, усядется в бочке рядом со мной и затянется из моей трубки
...
сбегать, так уж вдвоем —
пояснит она, любуясь неторопливо текущей рекой, —
хочешь, прочту тебе что-нибудь о библейских бездомных бродягах?
...
а по поводу твоего вопроса — попадет ли на Небеса Том Сойер? —
думаю, что попадет
...
но пусть это останется нашей с тобой тайной
* * *
МАРСИАНСКИЕ ХРОНИКИ
твои детские ослепительные фантазии о будущем и отроческие мечты о нем —
словно Марс в новеллах американского мечтателя
или изрытая каналами Тума, колыбель Аэлиты
...
мечты и видения однажды станут явью, весь ужас которой — в обыденности
она — как пыльный ландшафт в телекамере вездехода, сканирующего то, что перед ним
безостановочно передающего на Землю однообразные снимки в хорошем разрешении
мечта осуществилась, к вожделенному Марсу можно прикоснуться рукой
но отчего столь безрадостны эти песчано-глиняные откровения?
оттого, что все в итоге превращается в песок
раскаленный днем, в инее замерзшей углекислоты ночью
...
нет и не было никогда никакой Аэлиты
тоннелей в глубине, пауков в колючих зарослях
ежедневно одни и те же кадры —
песок и следы от гусениц вездехода на нем
что же ты опечален?
твоя мечта сбылась, ты видишь Марс
кто-то сказал, что исполнение мечты — радость
что-то тут не так, сюда вкрался обман
настоящий Марс — не эти равнодушные кадры
...
даже покрытый морщинами, ты будешь потускневшими глазами вглядываться в ночное небо
ища на нем красновато мерцающую звезду
и тогда Кто-то возьмет тебя за руку
...
и каналы окажутся очищенными от песка и наполненными лавандовым вином
и города вспыхнут огнями в ледяной тьме пустыни
и девичий стан в белом возникнет из глубины тоннеля
...
и ты, обернувшись туда, где деловито ползает покрытый пылью и ржавчиной жук-вездеход
передавая куда-то очередную порцию кадров, неотличимую от вчерашней
ясным и звонким, несмотря на отсутствие зубов, голосом крикнешь —
ГОВОРИЛ Я ВАМ!!!
* * *
ДЕНЬ ВСЕХ СВЯТЫХ
святые Церкви, я так долго не понимал вас
не узнавал ваши лики в позднейших плоских записях
враг рода человеческого подсовывал мне Декамерон
а Ты, не ограничивая его замыслов, боролся с ним на равных
предлагая отточенные, как нож, хроники Конан-Дойля о двух городских монахах —
грешных, больных, с тараканами в голове («характер скверный; не женат»)
не щадя живота своего, сражавшихся с тьмой
покидая для этого уютный дом на Бейкер-стрит
...
Твои мысли — не наши мысли
Твоя стратегия, понял я гораздо позднее —
знакомить Своих детей с высотами, на которые Ты возведешь их когда-нибудь
через отражение в грязи под ногами:
с исступлением — через пародию на него, с лирикой — через шансон
с псалмами — в зеркале андеграунда
чьи тексты десятилетиями звучали с магнитофонных лент
прежде выхода на телеэкраны в отработанном, выдохшемся виде
...
да славят Тебя за милость Твою и за чудные дела Твои для сынов человеческих
внезапно различивших рисунок двери на стене в стертом узоре трещин:
кто же знал, что отгадка была так проста —
Гэндальф с хохотом соскочил с валуна, —
скажи «друг!» — и войдешь
...
безумная простота работы —
вот что делает Твой почерк недоступной тайнописью
для всех, кому привычней сложная изощренность
НОЧНАЯ ИСПОВЕДЬ
* * *
БЕЗМОЛВИЕ
ты очнулся от сна
сидя в лодке посреди океана из мусора
морских волн не видно под пестрым ковром
из пластмассы, резины и целлофана
окружающим тебя со всех сторон
ни рыб, ни птиц —
лишь колыхающийся яркий, но мертвый покров над водой
…
что же, теперь живи с этим
но отныне пусть каждое твое слово
будет пластиковой бутылкой, выловленной из воды
чью нижнюю часть, отрезав, ты прикрепишь скотчем к борту
рядом с другими, подобными ей
…
в надежде, что спасительный ливень наполнит их
* * *
столько лет я читал Писание и понял, что не понимаю его
столько лет рассуждал о Царствии Божьем и убедился, что изображаю реконструктора
столько лет говорил о праведности и осознал, что во мне ее нет
...
тайком, крадучись, под покровом ночи я пришел к Нему
благодарный за темноту, скрывающую наши лица, и сказал —
не очень-то приятно под старость осознать себя дилетантом во всем, чем ты занимался
а ведь кто-то называет меня учителем
так, видимо, чувствует себя держатель основного пакета акций, узнав, что они отныне ничего не стоят
а впереди — собрание акционеров, где нужно будет сказать об этом, глядя в глаза остальным
...
наг я пришел, наг возвращаюсь — хотелось добавить
но я не Иов, и не мог повторить этих слов, слишком хорошо помня, что с ним случилось дальше
...
как долго длилось молчание в темноте — мое и Его!
...
а потом я услышал: тебе нужно родиться заново
сердце было в огне от этих слов
и я пошел сквозь огонь к непонятному тогда мне ответу
* * *
ТОТ, КТО НЕ ХОДИЛ С НИМ
Его именем я изгонял бесов, исцелял и пророчествовал —
и бесы выходили, пророчества исполнялись, больные выздоравливали
«не запрещайте ему» — было подчеркнуто маркером в моей Библии
мне не запрещали
…
прошло много лет
прежде чем я понял — бесы возвращаются в тех, из кого они вышли
исцеленные больные вновь болеют и умирают
…
открыв Библию на знакомой странице
гляжу на выцветший след от маркера на полустертом стихе —
«не запрещайте ему
ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня»
не могу Тебя злословить, молчу, но мне тяжело
так стоят, не в силах вымолвить ни слова
и смотря на пожар, пожирающий дом, его обитатели, выбежавшие, в чем были
…
я не видел, что Ты стоишь рядом, глядя на пожирающий мое прошлое огонь
и Твое безмолвие не было молчанием судьи
Ты не отходил от погорельца, пока угли не подернулись пеплом
и вместе со мной ушел от пепелища
* * *
НЕ ЕГО УЧЕНИК
меня спрашивали — кто ты?
Его ученик — отвечал я, не задумываясь
но, когда годы спустя попробовал пойти за Ним в пустыню
то, не выдержав, повернул обратно
...
сегодня, читая повествования о Нем
не понимаю ничего из того, что когда-то затвердил наизусть
…
так ты Его ученик?
не знаю, о Ком вы говорите
ты утверждал, что живешь по Его учению!
не знаю этого Человека
…
что мне делать? Тот, Кого я не знаю — скажи!
решай сам, ты не ребенок
пора грызть твердую пищу, раня до крови десны
...
прозрение травматично
ты погрузился в растерянность и боль
как вышедший из Египта — в море, не пожелавшее расступиться
…
зорко лишь одно сердце —
сказал в твоем детстве простой и доверчивый пришелец —
ты все это время смотрел глазами — много ли проку от глаз слепца?
…
сумей же увидеть Его, идущего навстречу тебе из пустыни
и несущего знание, которого ты не приобрел —
о родниках под песками
* * *
ты, столько лет проповедовавший на улицах и площадях!
твое семя сыпалось вдоль дорог и оград
ты раскрывал свитки с текстами пред аудиторией
сноровисто проматывал ленту гаджета
ища нужное место для подтверждения аргументации
слепой, притворявшийся зрячим!
даже себя самого обманул!
ощупываешь фразы, словно слона из притчи:
«на сем камне создам Я церковь Мою» (ухватился за хобот)
«Церковь — Тело Его» (ощупал огромный, как стена, слоновий бок)
«Церковь — невеста, приготовленная для Жениха» (дотронулся до огромной ноги)
...
что есть Церковь, скажи нам?
что открылось тебе там, в таинственном мраке?
пестрый видеоряд мелькает в мозгу у слепца —
слишком быстро, чтоб успеть ухватиться за что-то
как и об ангелах — одни только упоминания
ты не встретишься с Церковью на этих страницах, слепой
даже вызубрив их наизусть
что собираешься делать?
...
ждать встречи, подобно сыну Тимея, сидя у края дороги
в ожидании перебирая отрывки, услужливо подобранные поисковиком по ключевому слову
похожие на орехи, чей вкус так и остался непознанным из-за твердой, как сталь, скорлупы
которую не смогли взять ни клещи, ни молотки
* * *
«с кем протекли его боренья?..»
Б. Пастернак
_____________
Церковь и ее двойник слишком похожи
я не мог их разделить, как ни старался — ни в себе, ни в других
присутствие Чужого выдавало себя одним — становилось нечем дышать
…
и тогда я уходил туда, где новые лица, иные обстоятельства
но скоро двойник вновь напоминал о себе — удушье возвращалось
…
однажды отступать становится некуда, позади — обрыв
говоришь себе — здесь придется принять бой
ты уклонялся от него всю свою жизнь — теперь окапывайся, не жалей ладоней
…
когда тебя найдут израненным на перепаханном гусеницами и взрывами пятачке
накладывая повязки, спросят — с кем ты сражался здесь?
…
с самим собой — ответишь ты — с самим собой
* * *
ты приготовил Ему путь?
никто не сможет взойти на гору
где на вершине в облаке сияет яркий свет
не пройдя погружения — пустыни
и оставления своего ветхого образа
…
пустыня оказалась долгой
удалось ли отсечь прежнего себя —
идя по пескам, заполняя миграционные карты, исповедуясь на входе и выходе
меняя валюту прежних убеждений на новую
по курсу, превращающему мигранта из принца в нищего?
…
не знаю
часто было невыносимо больно
и эта боль напоминала ампутацию
но состоялось ли преображение, преодоление старого образа —
или просто один аватар заменился другим?
…
тогда постой здесь
пока на вершине сверкают разряды молний
дождись, пока спустятся те, кто взошел туда вместе с Ним
…
и когда они сойдут, всмотрись в их лица
О ЖИЗНИ И СМЕРТИ
* * *
УСПЕНИЕ БЛОКА
трудно дышать — прошептал он
и лег ничком
...
темнеющее небо
погасшие фонари, выстрелы вдали
смех, ругань
твоя родина, твоя колыбель, твой саван
...
глаза слипаются, холод сковывает тело
...
но два силуэта вырастают из сумерек, приближаются
обретают плоть
...
так это Ты, и правда, шел тогда впереди?
значит, то, чем Ты размахивал —
это окрашенные Твоей кровью пелены?
...
стоящую сейчас рядом с Тобой
когда-то, в прошлой жизни, я называл Прекрасной Дамой
узнаю ее взгляд
...
вставай —
говорят ему и поднимают из снега
...
идем с Нами — туда, к окраинам, к водам залива
пойдем по ним сквозь ветер и мглу
...
идут, слыша выстрелы вслед
направленные в спину, но не достигающие цели
они лишь оставляют все новые и новые отверстия
в алом полотнище
* * *
СЕСТРА МОЯ ЖИЗНЬ
не понимаю Адама — записал когда-то поэт в пустой, словно келья, московской квартире
не понимаю Адама, не знавшего никого, кроме спутницы
…
отправив жену и детей на дачу — куда денешься от себя?
отложив неоконченный черновик, выйдешь на улицу
но голос в тебе говорит, не смолкая:
каждая из идущих навстречу — сестра
их тысячи тысяч — дочерей той первой сестры-жены
…
сын Адама, ты ощущаешь в себе его зов
его огонь, его слепоту, его отчаяние
так обитатель камеры-одиночки ведет жизнь монаха — но это не его выбор
…
выйдешь ли ты однажды из чащи, в которой заплутал?
найдешь ли в себе нового Адама
способного взглянуть на ту, кого привели к нему, без ярости и вожделения?
…
требовательный, не отпускающий сестринский взгляд —
ты чувствуешь его у себя за спиной
…
не спи, не спи, не предавайся сну
жизнь — вот сестра, преданная тебе, она не оставит тебя
она не позволит тебе уснуть
* * *
«мой голос потонул в звоне кремлевских колоколов...»
Р.М. Рильке
_______________
мыслящий иностранец в России — трепетный наблюдатель и растерянный гость
можно перевезти ее чернозем к себе на родину
можно угнать туда местное население в качестве рабочей силы —
но станет ли Россия от этого ближе?
станет ли понятнее?
...
сколько здесь нужно прожить, чтоб проникнуться ее дрожащей статикой
прорвавшись к алфавиту, непостижимо заключившему в себе немецкое «ц» и монгольское «ы»?
...
пение самовара в саду, звуки фортепиано в гостиной
звон колокола за лесом, свисток паровоза в тумане, чай в подстаканниках
изумленный взгляд еврейского мальчика на соседнем сиденье в вагоне
в чьих распахнутых как ночные колодцы глазах — страх и безумный восторг
...
сколько нужно прожить здесь, чтобы суметь понять
богословие богучаровского помещика, дневники яснополянского косаря
публицистику бывшего каторжанина, страдающего эпилепсией?
...
мыслящий иностранец в России — мигрант с вечным видом на жительство:
сколько ни проживешь здесь — гражданство для тебя недоступно, как звезды в пруду
как неодолимые правила здешней речи, в которой хромают и строфы, и мысли
...
так говори и пиши на родном, на том, которым владеешь —
ты все равно в числе избранных, подхвативших эту болезнь, что зовется «Россия»
как сказал после службы священник, видевший тебя в храме
отвечая на вопрос прихожан о тебе — «кто таков?» —
немецкий гость, понятливый, с соображением
не нашей веры?
Бог знает
...
да, Бог его знает
* * *
Но пока мне рот не забили глиной,
Из него раздаваться будет лишь благодарность.
И. Бродский
__________________________
успело пройти немало времени с начала разговора
прежде чем, тяжело ступая, он прошел к шкафу
и, щелкнув замком, вывалил слежавшийся за десятилетия хлам на пол
…
тогда Ты опустился на колени
и начал разгребать то, что он никогда никому не показывал
…
глядя на Тебя, он тоже с усилием опустился рядом —
и вы долго ползали по полу, собирая и сортируя разбросанное
а иногда прекращали уборку
чтоб зачитать друг другу содержимое пожелтевших листков
...
и он сказал — мне нравится, как Ты читаешь
* * *
ЦОЙ. АНТИРЕКВИЕМ
окно на ночной кухне распахнуто, свет выключен
сидящий напротив окна склонил голову над гитарой
...
ночь — время вслушивания и вглядывания
над бескрайним сырым человейником среди болот и заливов
звезды скудны и тусклы
вместо небесных светильников бледно мерцают огни спальных районов
дом стоит, свет горит
из окна видна даль
он смотрит в ночную мглу
его лирика беременна гимном
а печаль — оттого, что рождения не произошло
хотя каждая из песен полна трепетным предчувствием
...
придется чуть-чуть потерпеть, еще и еще раз пережить боль родовых схваток
...
чтоб в жилище, из которого нет выхода
где раздается тихий перебор струн и прерывистый шепот
пришел Тот, Кто поможет звезде вспыхнуть
* * *
«...и они побежали от гробницы, и никому ничего не сказали, так им было страшно»
От Марка 16:8
«смерть не по нашей части»
Б. Пастернак. «Доктор Живаго»
_______________
зерно, пока не умрет, не оживет
не зная тайны смерти — что знаешь о жизни?
...
пронзенный раковыми метастазами, угасая в забвении —
познал ли ты смерть зерна и жизнь, заключенную в ней?
услышал ли ты — «смерть по твоей части, тебе дан этот дар
от которого отказались столь многие, не зная, от чего они отказались»?
...
«но быть живым, живым и только» — записал ты размашистым почерком
двигаясь, словно слепой, мучительно и на ощупь, заходя не в те двери и комнаты —
увидел ли ты свет во тьме?
...
любовь, которая смерть и которая жизнь — да примет тебя, как блудного сына
и жизнь, и смерть — по нашей части, скажет она тебе
к счастью — по нашей
НАДЕЖДА, НЕ УМОЛКАЙ
* * *
«...И вдруг, вместо всего этого, представьте себе, будет там одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, а по всем углам пауки, и вот и вся вечность».
Ф. Достоевский. Преступление и наказание
--------------------------------
он сидит там, в бане, на сырой скамье, в затхлой тьме
касаясь затылком низкого натяжного потолка пыльной паутины
холод, тьма, тишина
...
«что нам до того? смотри сам»
...
и снова этот тихий звон
как холодны и тяжелы монеты!
выйти наружу? дорога ведет только туда, к Его гробнице
пауки неслышно снуют над головой, свершая свою работу, раскидывают сети
«отныне будете ловить человеков» — говорил Он нам
ловец пойман сам
попробуй, выберись из этих безжалостных, неумолимых ячеек
...
я больше не могу
сидеть тут невозможно, выйти отсюда немыслимо
приходится пить и есть эту нескончаемую смерть
...
шепот внутри:
«зря это, бессмысленно
тут, по крайней мере, спокойно
да, спокойствие склепа
но оно лучше, чем огонь новой вавилонской печи, где ни ангелов, ни росы, утишающей пламя
...
встал, подошел к двери — та была заперта изнутри —
потрогал засов:
что, если выйти? взглянуть, где Его положили?
а если увидишь Его?
удар света по отвыкшим глазам —
невыносимая пытка
рубец от веревки на шее обжег позабытым огнем
...
поспешно отдернул руку
вернулся обратно к скамье
* * *
ПАЛАТА №6
«Если образ Божий будет ввергнут в пламень ада – и там я должен почитать его, что мне за дело до пламени, до ада! Туда ввергнут образ Божий по суду Божию: мое дело сохранить почтение к образу Божию».
еп. Игнатий Брянчанинов
___________________
у всех, рожденных во второй половине прошлого века, его облик впечатан в ландшафт детских воспоминаний —
прищур, бородка, фуражка, пиджак, короткие фразы, похожие на рэп
…
злодей или гений? ни то, ни другое
он хотел войти в историю —
и влетел в нее вместе с дверью, оказавшейся из полусгнившей фанеры
…
его Встреча состоялась, как и у всех остальных —
он смотрел, присмирев, на Врача, изучающего листок болезни
и безропотно выслушал решение о себе
…
место его заключения напоминает партийный санаторий —
там цветы в горшках на подоконниках палат, свежевыстиранные занавески, лес за окном
и никого из людей —
кроме той, кого он терпел как сиделку
она читает ему очередной северный рассказ Джека Лондона
…
палата №6, от которой он в ужасе убежал когда-то, все же догнала его
…
сидящая у кровати больного, охрипнув от чтения, отпивает остывший чай
только не останавливайся, — думает лежащий под стеганым одеялом о герое рассказа, не в силах владеть языком
не сдавайся, ползи туда, на ту сторону перевала
возможно, там дверь, которую я не сумел отыскать
Надежда, не молчи, умоляю
…
Надежда делает еще глоток и продолжает
* * *
помню, как впервые узнал о «самоварах», собранных на Валааме —
тех, что лежали в переоборудованном монастырском подвале
глядя часами на клочок синевы в крохотном оконце под потолком
…
какие мысли жили под черепной коробкой?
что шептали губы в тишине, которую нечем мерить?
…
как мы воскреснем, Господи? в каком теле придем?
такими же мыслящими обрубками?
Ты воскресишь нас прежними — или мы не узнаем себя?
имеет ли значение вид сеющихся зерен?
…
каждый однажды становится «самоваром» —
не чувствуя отныне своего тела, переставшего быть покорным слугой
взявшего бессрочный отгул, не спросив у хозяина
…
но перед глазами стоит и во тьме —
сеется в тлении, восстает в нетлении —
словно огненные буквы на потолке
выводимые невидимым перстом под Твою беззвучную диктовку
* * *
когда жена была подростком, отец бросил их с мамой
их собака вскоре тяжело заболела и умерла —
она словно абсорбировала всю боль, гнев, отчаяние, все грозовые разряды тьмы
что сверкали в пространстве квартиры, лишенном света
...
я был на работе, жена позвонила и сказала —
отец умер
за тысячи километров от нее, в другой стране
лежа в одиночестве после инсульта
...
он ушел туда, где его встретит их рыжая колли
он бежал человеческого общения
ангел на той стороне примет знакомое ему обличие
существа, не нуждающегося в вербальных средствах для выражения своей любви
крохи которой упадут к нему со стола
по молитвам тех, чью жизнь он разрушил когда-то
его просьба о том, чтоб смочить язык, пребывая в огне, найдет отклик —
влажный язык всегда будет рядом
чтоб облизать лицо ему страждущему, не нуждаясь в словах благодарности
...
по молитвам простивших
не отними это у него, Господи
НОВЫЕ СЛОВА
* * *
СМИРЕНИЕ
это цельность и собранность, необходимые, чтоб исполнить порученное —
качества солдата или монаха
отказ от зависимости к людям и вещам
отказ от своих желаний
отказ от тщеславия
...
нет во мне ничего из того
кто я среди утирающих кровь и пот, зорко смотрящих за бруствер?
как персонаж Толстого — рыхлый, неловкий, в пенсне —
оглядываюсь растерянно на то, что творится вокруг
не в силах ничем помочь окружающим, только мешаю им
...
предстоит пройти долгий путь в колонне пленных, оставляя позади упавших
чтоб стать восприимчивым к словам
которые негромко и ласково, словно себе самому, говорит идущий рядом с тобой
...
ты никогда не встретился бы с ним
если бы не таинственное сплетение событий —
в нем не развязать ни узла —
чтоб на этой зимней дороге, теряя последние силы
понять смысл и значение одного-единственного слова
* * *
оффлайн придумали святые Божии люди, борясь со всепоглощающей суетой
уходя, затворяясь, спасаясь от нее в уединении
что сегодня ты поднесешь Ему?
какую мысль, какой образ — не чужие, свои
проросшие в оглушительном безмолвии тайной комнаты?
...
в ответ услышишь:
это — копипаст тебя прежнего, повтор сказанного тобой раньше
нет открытий, нет преодоленной ступени
встав на которую, ты смог бы увидеть то, что прежде не замечал
только твои слова Я приму, твои новые слова
...
столько плевел в душе, так похожих на злаки —
разбирай их, не спеша показывать найденное
сам поймешь, когда сосуд с зерном окажется полон
...
и тогда не заботься о том, что сказать
* * *
«за поворотом, в глубине лесного лога...»
Б. Пастернак
как хранитель Кольца продирался сквозь непролазные чащи
не в силах выйти на Тракт —
так я, не переплавленный, не очищенный
пробиваюсь сквозь мертвые слова и плен мыслей
…
где-то там, поблизости, Путь
он свободен, но под наблюдением днем и ночью
…
все же, когда совсем невмоготу, делаю над собой усилие
и выхожу на дорогу
поскорей перебегаю на другую ее сторону и вновь продолжаю идти в глухомани
…
этого достаточно, чтобы родились несколько строк
…
смелость попытки не остается незамеченной —
за нее приходится платить наготой рожденного текста
…
так двигаюсь, понимая —
что по Тракту, что по бездорожью — от Пути уклоняться нельзя
...
все мои шаги
все записанные в блокноте строчки смотрят в одну сторону
цель, к которой стремлюсь, стоит передо мной
даже когда я закрываю глаза
* * *
РАЗГОВОР С ИОАННОМ ЛЕСТВИЧНИКОМ
не могу уйти ни на Афон, ни на Синай, ни в лесную глушь —
поторопился я сказать обдуманное заранее
…
значит, будешь монахом в миру — ответил он мне
…
как отформатировать твои слова, чтоб я смог понять и исполнить их?
…
по капле выдавливай из себя раба
…
я столько раз пытался —
но подземные трубы вновь наполняли резервуар нечистотами, и я отчаивался
…
смог же Чехов
…
а разве он смог?
…
ну, отчасти смог — написав свои пьесы
…
так выдавливай —
взяв обет безмолвия, не занимаясь тем, что бесплодно
не тратя времени на копипаст
история настоящего монаха —
история жизни зерна под пластами почвы
…
не стремись получить готовые ответы на все вопросы
...
в монашестве, как в любом творчестве, их нет —
поведал мне рыцарь и монах Антуан де Сент-Экзюпери
добывавший хлеб насущный доставкой авиапочты
ЖИВАЯ ЦЕПЬ
* * *
на ковчег всего не забрать
в покидаемом мире столько ценного —
и всему этому предстоит уйти в небытие
…
нужно решить, во что вкладываться —
прежде всего — в Бога
потом — в толщину досок и просмоленные швы
а еще — в надежность фильтров для мыслей
...
блажен муж, который не ходит на совет суетливых помыслов
запирает двери для уныния и беспокойства
но в законе Господнем воля его, и рубанок в руках его
…
цивилизации, конечно, жаль
но выбран ты
…
верхняя часть песочных часов пустеет
...
скоро, совсем уже скоро дверь будет заперта
непрестанный шум дождя и нескончаемый грохот водных валов
станут фоном для твоего безмолвия
* * *
АВРАМ — ПЛЕМЯННИКУ
...своим детям мы передадим свидетельство солдата:
что для штатского — неразрешимая проблема
для сидящего в окопе — поставленная задача
и если кому-то сказано — умри, но выполни приказ
то нам заповедано — выполни и останься живым
...
как схоластика — это бессильно
эти слова царапают слух, словно алмаз — стекло
…
не оглядывайся туда, откуда мы вышли, положив руку не на плуг, а на меч
если нам будет дано углубиться в сердце новой реальности
вспомнив о прошлом — ты поразишься, как оно безжизненно и статично
...
увидишь там себя — того, прежнего, еще до исхода
и не поймешь, кто это, сколько ни вглядывайся
* * *
то, что она сказала, вошло в тебя словно лезвие
ты смог вынести эту исповедь, устояв на ногах
с тех пор тебе снятся странные сны
...
не бойся — говорят тебе голоса
и продолжают говорить, обрушивая тебя в пропасть и вынося из нее вверх —
туда, где свет и ничего, кроме света
это непросто — видеть рядом с собой ту
в чьем чреве зреет плод, возникший не от желания мужа
...
ты не можешь даже дотронуться до нее, кого считают твоей плотью
...
введи ее в дом — говорят голоса, храни доверенное тебе
...
живот растет под одеждой незаметно для внешних
не бойся, когда она, устав, положит голову тебе на плечо:
твое благоговение и твоя любовь — вот то, что хранит всех троих
* * *
АНГЕЛ ПЕРЕД ЗАХАРИЕЙ
твой вопрос горек, словно упрек, ты выслушал меня, но не услышал
зачем уши тому, кто не слышит ими?
зачем речь тому, кто использует ее, чтоб облекать в слова свое неверие?
…
храни же подаренное откровение, как зерно, зарытое в почву, до его прорастания
все эти долгие месяцы
без слуха — он сейчас не нужен тебе
без языка — тебе пока нечего им сказать
…
ты нуждаешься в тишине, чтоб излечить слух
только глухому дана возможность для затаенного вслушивания
…
ты так много сказал за свою жизнь —
что там, за словами? какой опыт? какое познание?
погруженный в мир немоты, учись взвешивать слова
и без сожаления отбрасывать лишние, как легковесный сор —
день за днем, месяц за месяцем
это — не наказание
это — условие для возрастания
…
и когда к тебе, наконец, подойдут и спросят — что родилось, скажи нам? —
слух и речь вернутся к тебе
и ты сделаешь, чего не делал сколько помнишь себя —
ты начнешь петь
* * *
БЛАГОВЕЩЕНИЕ
так говорят посвященные, это язык тайнописцев
речь — ограда из иероглифов, где каждое слово понятно
но все в целом вместить невозможно
...
взгляни на совершенство посланника:
в каждом жесте, интонации, паузе — цельность движения, звука и смысла
готовность встретившей гостя — в бесстрашном доверии ребенка
что когда-то вбежал в святилище, не оглядываясь на тех, кто был с ним
в доверии, просто и безыскусно нашедшем слова того, кто пришел
...
которое десятилетие я вслушиваюсь в короткие реплики
в непостижимое, как жизнь и смерть, их сплетение
эта вязь неразрывна, подобно узору артерий и вен
в Том крохотном, словно черта из закона
шевельнувшемся внутри в ответ на произнесенное «да»
заставив девушку вздрогнуть и замереть
* * *
та, кто, не задумываясь, на одном дыхании произнесла песнь хвалы
услышав ангельское приветствие —
могла бы написать свою псалтирь, но предпочла вынашивать Подаренное ей
она обладала способностью видеть главное
она сказала — се, раба Господня, да будет мне по слову Твоему —
и стала способной извлекать драгоценное из ничтожного
от нее не осталось ни книг, ни написанных ею икон —
она принесла свой Плод
...
и ее ублажает каждое из поколений, с трепетом произнося ее имя
звучащее подобно молитве или слову псалма
* * *
младенец в утробе чувствует то же, что мать —
улыбается, когда она смеется
сморщивается в испуге, когда что-то пугает ее
…
носящая Тебя замешивала тесто —
Ты чувствовал его прохладную упругость через ее ладони
она выходила в сад после дождя —
Ты вдыхал вместе с ней драгоценную влажную свежесть
…
как войти в великое и недосягаемое —
в беременность творения Творцом
в тайну Сотворившего все, Который сосал грудь?
кто в силах понять?
…
но это послание, не вмещаемое в слова
(они трещат на нем, как тесная одежда, расходясь по швам)
я однажды взял в уста
…
и услышал:
свидетельствуй, не бойся
твое недоумение —
того же корня, что изумление избранницы:
она выслушала слова гостя, ничего не поняв —
и доверилась тайне
* * *
взыграл младенец во чреве моем, услышав твой голос
входи, не стой на пороге!
вошла, подошла, обнялись
...
стоят посреди жилища, не разнимая объятий
замерли в доме на склоне горы, словно в храме
сквозь одежды, сквозь материнскую теплую кожу
двое дотронулись, коснулись друг друга
ладонь к ладони
...
даже полуденные цикады умолкли
слушают тайный шепот —
ты приготовишь Мне путь?
да, Господин
...
там, снаружи, нас ждет великая и страшная повесть
где свет и соль, вода и кровь
тьма сменится светом, и свет будет побежден тьмой
а потом просияет вновь
...
за теплой, вздрагивающей стенкой ждет поле
которое нужно засеять —
мы будем сеять на минном поле!
...
но другого нет и не будет
ни у нас, ни у идущих по нашим следам
* * *
ТРОСТЬ, КОЛЕБЛЕМАЯ ВЕТРОМ
что смотреть ходили вы в пустыню, жители Иерусалима?
ни декорации, ни исполнитель впечатления не производят
…
очередная группа пришедших послушно ждет своей очереди
поглядывая, как одиночка, что пришел раньше
о чем-то негромко разговаривает с окунающим, задерживая остальных
…
наконец, оба заходят в тихий утренний Иордан
одетый в мокрую жесткую власяницу
худыми, но крепкими руками, возложенными на плечи пришедшего, погружает его с головой
…
можно теперь нам подходить, сын Захарии?
...
тот не отвечает, глядя вслед ушедшему
* * *
я вошел следом за Ним в дом
там негде было упасть яблоку
и с трудом уместившись, приготовился слушать
…
но кто-то прошептал мне в ухо —
твоя мать осталась снаружи
…
я знал, что это правда
...
кто Моя мать и братья? —услышал я вдруг
кто сидит здесь, кто пришел сюда —
они Мне брат, и сестра, и мать
...
тебе оружие пронзит душу, мама —
твой сын не сможет выйти к тебе
…
Богородица! ты тоже стояла вовне
тщетно ожидая Сына
ты тоже слышала эти слова —
переданные чужими устами, они пронзили сильней
чем если б были от Него
...
и я повторяю себе — мама, ты не одна
две женщины, стоя снаружи, ожидают своих сыновей
и пока родившая Источник надежды стоит рядом с тобой —
надежда жива во мне
* * *
проделать отверстие в крыше, сделанной из залитого глиной камыша
не составило большого труда:
на головы сидящих внутри посыпалось сухое крошево, мусор, голубиный помет —
и больной повис, паря меж небом и землей
...
сверху были те, кто его спускал
снизу на него пристально смотрело множество глаз
...
стояла тишина, лишь снаружи доносился птичий щебет
...
но спина коснулась пола
веревки, выскользнув из рук друзей, свернулись у ног —
и он увидел силуэт Склонившегося над ним
…
на фоне слепящей синевы в проломе лица не разглядеть
…
в тишине отчетливо прозвучало — дитя, прощаются грехи твои
…
и он замер, не будучи готов услышать это —
еще больше, чем увидеть, что последует далее
* * *
ЧУДО
«Ты еще не видел Чуда?
Никогда не видел Чуда?
Так сходи и посмотри».
Р. Сеф
_________________
«все они от Тебя ожидают
что Ты дашь им пищу их в свое время —
шепчешь ты, глядя, как ест твой ребенок —
даешь им — принимают
отверзаешь руку твою — насыщаются благом»
…
чудо — не событие, а история с открытым концом
продолжение прерванного рассказа
что нужно сделать с воскрешенным ребенком?
накормить его
…
смотреть, как ест та, кто была мертва и ожила —
такое же чудо
как видеть затрепетавшие ресницы и дрогнувшие губы умершей
…
чудо отныне — каждый из дней
в который ты, сидя за столом, веря и не веря происходящему
в бессчетный раз смотришь на дорогие тебе руки
отламывающие кусочек хлеба
* * *
ПРИТЧА О БРАЧНОМ ПИРЕ
рабы вышли из дворца звать избранных
и увидели —
в стране беспорядки, разгон демонстраций, избиения митингующих
дым подожженных покрышек, треск выстрелов:
избранные делали историю на площадях и в соцсетях
всем было не до застолья
…
рабы возвратились и рассказали новости
…
и тогда Сын Хозяина встал и вместе с Невестой пошел туда
где стоял смрад горящей резины, надрывались уличные сирены
и свистели уже не резиновые пули
…
Жених и Невеста
с хлебом, вином и елеем в рюкзаках
держась за руки, шли на поиск званых и незваных гостей
потерянных, словно овцы
забывших об избрании или еще ничего про него не знающих —
шли, неотличимые от остальных
не в брачной одежде
* * *
больных исцеляй, мертвых воскрешай
прокаженных очищай, бесов изгоняй
…
но разве я могу все это?
…
не можешь
ты понимаешь в ловле рыбы, в ее продаже
можешь построить дом, починить сети, просмолить лодку
…
ты совсем не оратор, в синагоге тебе даже не подадут свиток для чтения
а твой галилейский выговор в столице поднимут на смех
…
но что-то было в твоих глазах —
Я помню твой взгляд при первой встрече
…
и когда, разорвав долгую паузу после заданного Мной вопроса
ты сказал те несколько слов — Я понял, что не ошибся
…
поэтому Я и отправил тебя делать то, что ты не умел
ты вернулся ко Мне потрясенный и сказал —
бесы выходили с криком от моих слов!
…
они выходили не от твоих речей — они увидели твою веру в Меня
которая обжигала их так же, как Мое присутствие
* * *
ПРОСЬБА
когда окажешься перед Ним
попроси посадить тебя рядом в Его славе —
сказали мне
...
а это можно?
…
конечно, так естественно — попросить об этом!
…
и когда я оказался перед Ним, попросил
…
Он сказал:
не знаешь, о чем просишь
(не знаю, о чем прошу?)
можешь ли пить Мою чашу?
(разве не могу?)
можешь ли сойти туда, куда предстоит погрузиться Мне?
(не знаю, о чем Ты, но почему нет?)
…
это не было сказано мною вслух, но Он услышал
…
ты выпьешь Мою чашу
и будешь пить ее дольше, чем думаешь
…
опустишься в ту пропасть, что ждет Меня
и как замурованный обвалом в штольне шахтер, отрезанный от света и общения
узнаешь о себе то, что можно узнать только там
…
а что до того, о чем ты просил —
в какой-то момент поймешь
что не хочешь об этом вспоминать
* * *
ГОРЧИЧНОЕ ЗЕРНО
Он учил, сидя в лодке:
Царство Небесное подобно горчичному зерну —
но истолкования не последовало
…
понимать Его начинаешь годы спустя —
смиряя себя в нескончаемой битве, где поражения часты, а победы неощутимы
...
продолжай окапывать и поливать, вновь и вновь повторяя:
это семя мельче всех семян
не жди быстрого урожая
скорого признания
справедливого воздаяния
...
пройдет много времени, так что успеешь забыть свою жизнь до того
как посадил в себе это зерно
...
но однажды взглянешь в глаза слушающим и увидишь —
оно проросло сквозь тебя, скрыв носителя под своей кроной
куда бы ты не пришел —
принесешь с собой это дерево и тень под ним
птиц небесных, свивших гнезда в листве, и плоды на ветвях
…
те, кто сядут там, услышат давний тихий шелест
волн, облизывающих прибрежную гальку
и Голос над водой
* * *
ПРИКОСНУВШИЙСЯ К НЕМУ
протиснувшись сквозь толпу, я смог дотронуться до края Его одежды
…
прикосновение было мимолетным
но мучительная, воспаленная, нечистая рана внутри зарубцевалась, гной перестал течь
…
потрясенный, не верящий до конца тому, что случилось —
я сохранил бы это в себе как то, чем владею один
но тут Он остановился и спросил —
кто прикоснулся ко Мне?
было видно, что Он будет ждать, пока дерзнувший не объявит себя
…
с тех пор исцеленный учится говорить —
в онлайне и оффлайне, со сцены и наедине, в групповых чатах и в личной переписке
главное, откровенно — день за днем, год за годом
все увереннее свидетельствуя о том, что произошло и продолжает происходить
все точнее подбирая слова
повествуя о себе и о Нем
ПЕРЕСТУПИВ ПОРОГ
* * *
скоро Я расскажу вам об Отце — открыто, без иносказаний
...
но как можно выслушать речь о Нем?
(ангелы закрываются крыльями, когда она звучит!)
...
Я — Его прямая речь, Я, говорящий с вами
речь без иносказаний, простая и безыскусная
кто хочет слышать о Нем без притч — пусть не отводит глаз от Меня
...
в мир идет великая скорбь
но с вами останется речь об Отце, о Моем — и вашем! — Отце
и ее прямоту никто не отнимет у вас
* * *
на душе было смутно и тяжело
хотелось лечь и уснуть, спрятавшись в небытие, как дети под одеяло
нужно трезвиться и бодрствовать — напоминали мы себе
разлепляли веки — но тут же вновь закрывали глаза
…
Я есмь истинная виноградная лоза — слышали мы — и что-то о плодоношении
вновь тьма — и опять свет
заповедь новую даю вам — раздавалось в этом свете — вы больше не слуги Мне
но вновь накатывала мгла, словно ночная волна
еще немного — и не увидите Меня — звучало издалека
а потом увидите вновь — раздавалось в новом проблеске света —
и в тот день вы не спросите Меня ни о чем
…
в мире будете иметь скорбь — отдавалось в ушах — Я победил, мужайтесь
Я ухожу к Отцу
скорбь, скорбь
…
и это было свыше сил — мы опять впадали в небытие
но Он был где-то рядом —
сквозь тьму к нам пробивался Его голос:
Я открыл им Имя Твое
Я передал им Твое Слово
Я ухожу к Тебе, а они остаются здесь
Отче, не оставь их спящими, дай им проснуться!
лишь бодрствующий разделит со Мной Мою радость
лишь тот, кто вырвался из смертного забытья
Отче! пусть они будут, где Я, пусть они видят Твой свет!
…
и свет ударил в глаза —
ночь была вокруг, но Он был с нами в ночи
и люди с огнями и палками шли нам навстречу из глубины сада
* * *
что есть истина? — произнес он
и повторил вопрос, уже не надеясь что-то услышать
…
в льющемся отовсюду свете его белоснежная мантия казалась серой и выцветшей
ответом было безмолвие, оно окружало его со всех сторон —
только свет был говорящим
…
Тот, Кто стоял перед ним —
недвижно и прямо, как окровавленный восклицательный знак —
поднял голову
их взгляды встретились
…
это было похоже на то, что он однажды испытал
когда лезвие в руке врага вонзилось в его тело —
смесь изумления, страха и радости была настолько остра, что перехватило дыхание
время остановилось
…
за спиной негромко кашлянули
…
он медленно провел рукой по лицу, приходя в себя —
нужно было идти туда, за стены, где, не переставая, кричала толпа
* * *
стоявшие днем у креста, сжав побелевшие руки
не отводя глаз от Того, на Кого невозможно было смотреть —
сидели теперь в ночной горнице вместе со всеми и молчали, понимая все лучше, чем говорившие без умолку
сидели и слушали, не привлекая к себе внимания
…
когда все разошлись, они двинулись к склепу
…
созданные помощницами, они ничем не могли помочь Ему — ни в полдень на холме, ни сейчас
но пошли, чтоб вновь оказаться рядом с Ним
...
еще не зная, кто отвалит им камень от входа, но зная, что не идти нельзя
потому что Ему нехорошо быть одному
...
нехорошо человеку быть одному без помощника
помощники думают сердцем, а не головой —
сердцем, что бьется тем сильнее, чем ближе они к цели
* * *
спишь? не мог бодрствовать со Мной один час?
…
ты будешь вспоминать это в ночи
каждый раз вздрагивая и покрываясь холодным потом от петушиного крика
мечтая:
…
быть бы на месте женщин, которых пустили на холм!
быть бы тем, кто, изнемогая, тащил за Тобой проклятое бревно!
быть бы тем, кто вошел к чужеземцам и попросил отдать Умершего!
…
Голгофа как ножом разделила жизнь надвое —
и ты вновь и вновь выносишь себе приговор, оглядываясь на крест
на котором нет тебя, испугавшегося
...
пока нет —
шепчет Тот, Кто висел на нем, глядя на лежащего ничком
* * *
один из них был быстрей и прибежал первым
но, стоя у входа, понял, что не в состоянии сделать и шага туда, где смутно белеют пелены
…
если бы второй, кто тяжелей на подъем, не пришел следом —
он простоял бы так вечность, не в силах ни войти, ни уйти
…
благословенны старшие в вере —
те, кто не могут сдержать одышки даже на коротких дистанциях
но проходят вперед и входят туда, куда мы не смогли войти
…
мы переминаемся с ноги на ногу, глядя вам вслед, на ваши взмокшие от пота спины —
когда вы совершаете тот шаг, на который мы не способны, и входите внутрь
склоняясь над брошенными пеленами живым вопросительным знаком
…
слава вам, бегуны-победители, выигравшие ристалище, увенчанные —
прибитые вниз головой к кресту, подвергнутые усекновению, забитые камнями!
...
мы смотрим на вас — и, превозмогая себя, переступаем порог
___________________________________________
ОГЛАВЛЕНИЕ
1. ДЕТСКИЕ КНИГИ
Таинственный остров
Дуремар и Тортилла
Гекльберри опять убежал
Марсианские хроники
День всех святых
2. НОЧНАЯ ИСПОВЕДЬ
Безмолвие
Столько лет я читал Писание
Тот, кто не ходил с Ним
Не Его ученик
Ты, столько лет проповедовавший на улицах…
Церковь и ее двойник слишком похожи
Ты приготовил Ему путь?
3. О ЖИЗНИ И СМЕРТИ
Успение Блока
Сестра моя жизнь
Мыслящий иностранец в России
Успело пройти немало времени
Цой. Антиреквием
Зерно, пока не умрет, не оживет
4. НАДЕЖДА, НЕ УМОЛКАЙ
Он сидит там, в бане, на сырой скамье
У всех, рожденных во второй половине прошлого века
Помню, как впервые узнал о «самоварах»
Когда жена была подростком
5. НОВЫЕ СЛОВА
Смирение
Оффлайн придумали святые божии люди
Как хранитель Кольца продирался
Разговор с Иоанном Лествичником
6. ЖИВАЯ ЦЕПЬ
На ковчег всего не забрать.
Аврам — племяннику
То, что она сказала, вошло в тебя словно лезвие
Ангел перед Захарией
Благовещение
Та, кто, не задумываясь, на одном дыхании
Младенец в утробе чувствует то же, что мать
Взыграл младенец во чреве моем
Трость, колеблемая ветром
Я вошел следом за Ним в дом
Проделать отверстие в крыше
Чудо
Притча о брачном пире
Больных исцеляй, мертвых воскрешай
Просьба
Горчичное зерно
Прикоснувшийся к Нему
7. ПЕРЕСТУПИВ ПОРОГ
Скоро Я расскажу вам об Отце
На душе было смутно и тяжело
Что есть истина? — произнес он
Стоявшие днем у креста, сжав побелевшие руки
Спишь? не мог бодрствовать со Мной один час?
Один из них был быстрей и прибежал первым
____________________
АННОТАЦИЯ
Стихи, вошедшие в книгу, были написаны за весну-лето 2020 года. Все это время автор, как многие другие, вынужденно вел жизнь затворника из-за пандемии ковида-19 и связанного с ней карантина.
Длительное и незапланированное уединение неожиданно помогло найти мысли, темы и образы для того, чтоб подвести некий итог духовного и творческого пути последних лет, найти нужную интонацию высказывания.
Лейтмотив сборника, заявленный уже в названии — поиск автором самого себя. Поиск как поэта — в литературной традиции и как христианина — в Церкви.
ОБ АВТОРЕ
Михаил Валерьевич Калинин, поэт, родился в 1971 г. в Ташкенте. В 2015 г. переехал на постоянное проживание в Россию. Живет в Туле. Работает дизайнером и верстальщиком в типографии «ИдеяПринт», Москва.
Начал писать стихи еще в 90-е, было несколько публикаций в республиканской прессе. Потом на много лет замолчал. С 2013-го пишет снова.
Публиковался в журналах «АРИОН» и «ИНТЕРПОЭЗИЯ».
В 2019-м вышел сборник «Новые псалмы», в который вошли избранные тексты из написанного за последние годы (https://polutona.ru/?show=0922063546).
В начале 2020-го вышел сборник «Свидетель».
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney