РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЕкатерина Хиновкер
Ковид
08-12-2020 : редактор - Женя Риц
***
Пока говорили, что от вируса экономике очень плохо,
Многие потеряли работу и не поехали в отпуск,
У меня все было.
Работа, большая зарплата и даже недельный отпуск.
И я разрешаю всем меня искренне ненавидеть.
Мне двадцать два года,
За это время я завернула сорок три трупа.
Дальше я не считала.
Пока в своих квартирах с нетфликсом, Яндекс-пайками и гуманитарной помощью от порнхаба люди пытались выжить,
Я воевала.
Мой отец воевал.
Не воевала мать.
Она нам очень сочувствует и жалеет,
Но никогда не сможет нас понять.
Я лечила лучшего друга моего Деда.
Они знали друг-друга шестьдесят четыре года,
Он всегда очень много работал
Недавно вышел на пенсию, собирался пожить счастливым.
И он умер.
Я лечила отца маминой лучшей подруги.
Он был профессор-пульмонолог,
Очень вредный, но умный старик,
С ним не захотели возиться при переводе
В другую больницу
И он умер.
Я не буду перечислять все имена знакомых и незнакомых, потому что когда они умирали, я их не различала.
Ещё я лечила директрису одного театра,
И она постоянно твердила: «Я заслуженный человек России».
Ей вообще было искренне похрен, кто и чем ее лечит,
Она знала, что для неё всегда и везде есть лучшее место,
А когда места не стало, и ее перевели в палату к дементным старухам,
Я подумала: наконец-то ты будешь ближе к простому народу.
Так и надо тебе, экзальтированная сука.
И вообще им всем искренне было похрен, кто их всех лечит,
Кто их ворочает, кормит, приходит, когда они канючат.
Правда, они же не виноваты. Они больные.
У них гипоксия и энцефалопатия,
И я это понимаю.
И я это понимала,
И очень старалась.
Мы делали, что могли,
А если они умирали,
Значит, мы больше уже
ничего
не могли
поделать.
Я знаю, в других больницах бывало иначе.
И я ничего не пила два часа перед сменой, чтобы не ссать в памперс,
Но однажды пришлось надеть, когда неожиданно пришли месячные, и не оказалось прокладок.
Восемь часов я прела в собственной крови,
У меня отекали ноги,
Пару раз в жару я едва не теряла сознанье,
Я поправилась на семь килограмм за пол года,
Потому что помимо работы я только спала и ела.
На остальное у меня не было силы.
У меня два месяца не было никакого секса.
Нам всем нужен был отдых. Насрать на выплаты. Просто отдых.
Но нас не хватало.
Не было нам замены.
А теперь подумайте, сколько из тех,
Кому мы подтирали жопы
Сказали «спасибо»?
Они никогда не узнают меня по глазам без маски.
Нет меня.
Меня
Нет
Есть мои рабочие руки.
И рабочие руки всегда должны быть в работе.
И всем, в общем, похрен, что с нашими головами.
У меня были радости:
Когда «неудобных» трубили, а потом я всё-всё запелёнатым куклам прощала.
Когда умирали, освобождая койку,
Я потом могла полежать на ней минут десять — почувствовать ступни.
Когда у меня получалось
Накормить и вколоть, и заткнуть им маской лицо против воли без чувства стыда и пощады,
И когда они умирали как нужно.
Спокойно-тихонько.
Но не на нашей смене.
А теперь попробуйте мне пожалуйста обьяснить,
Что все это нормально.
И так должно быть.
Раз не можешь — уйди, но вообще-то мы знаем, что ты Гиппократу давала.
Да, давала.
Одна из тех, кто лечил и будет лечить,
Заворачивать,
Успокаивать.
И пока вы ныли в Фейсбуке ,
Теряли работу и близких,
Болели,
Но все равно возмущались, что вам нормально нельзя никуда уехать, закончить учебу, пойти погулять с друзьями, нужно носить маску,
Вы даже не поняли, что это была война.
Но я правда не знаю зачем я все это.
Меня говорить не просили.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney