| ПРЕМИЯ - 2004
| ПРЕМИЯ - 2005
| ПРЕМИЯ - 2006
| ПРЕМИЯ - 2008
| Главная страница

| АВТОРЫ

Тимофей Дунченко
Аня Логвинова
Ксения Щербино
Маруся Климова
Евгений Ракович
Олег Юрьев
Павел Гольдин
Сергей Круглов
Виктор Полещук
Doxie
Николай Караев
Лариса Йоонас
Ника Скандиака
Юрий Цаплин
Мария Вирхов
Елена Генерозова
Александр Грачев
Ольга Нечаева
Номинация от журнала «РЕЦ» № 47, 2007
Выпускающие редакторы Герман Власов, Александр Переверзин


Автор: Ольга Нечаева

Биография:
Один из основателей и главный редактор альманаха «Алконостъ». Живет в Москве. Работает в РИА Новости и Литературном институте им. А. М. Горького. Автор книги стихов «Птичье молоко».



* * *

а ещё расскажи что бывают различные звери
в основном за решёткой где их не погладишь рукою
не прижмёшься щекой к нерасчёсанной шерсти ведь когти
наготове и острые вот и живут за решёткой

а крылатые знают летать и летают по небу
и летят высоко а вот мы не умеем не можем
разве только мы станем как дым впрочем это возможно
ничего невозможного нет но не надо о грустном

а ещё есть такие какие живут в океане
шевелят плавниками не думают помнить о солнце
но плывут в глубине раскрывая великие тайны
а по суше не ходят на суше им скучно и смертно

их великое множество я имена не припомню
им понятнее речи простой человеческий выстрел
всё летят и бегут и плывут и о нас позабудут
может мы не нужны может быть только очень обидно

вот и твой невермор прилетел постучаться в окошко



* * *

                              Он совершенно исчезает.
                                        
Вл. Авесов

Офелия, плыви и пой,
Офелия, по дну бреди,
Офелия, дыши водой
и береги её в груди.

Офелия, какой Шекспир,
какая Дания, очнись,
ты видишь – изменился мир,
вокруг тебя другая жизнь.

Офелия – иной сюжет,
чужая местность, век не тот.
Ноябрь почти сошёл на нет,
который день всё тот же год.

Офелия, какой язык,
когда ты попросту нема,
зажми во рту ладонью крик,
молчи и не сходи с ума.

Все умерли – а ты жива,
все вышли – ты осталась здесь.
Во рту – вода, вино, слова.
И ты глотаешь эту смесь.



Письмо

Вот тебе трава, а на ней дрова,
Вот тебе бумага, на ней слова,
Светит в синем небе желток-кружок.
Вот и написался простой стишок.

Как тебе живётся в твоей стране?
Я отсюда вижу тебя во сне.
Я тебе во след помашу рукой,
Левой, правой ли, всё равно какой.

Светит в синем небе желток-кружок,
Вот и написался простой стишок.
Что ещё добавить? Прости-прощай,
Не грусти, дружок, и беды не знай.



* * *

нет ничего что можно потерять
нет ничего что можно обрести
в бесплодной жизни век мне вековать
измятыми бумагами трясти

читать чужие дивные слова
считать ворон в облезлых небесах
прислушиваться как растёт трава
но слышать только тиканье в часах

течёт вода меж пальцев так легко
не замечая никаких плотин
подумаешь до смерти далеко
но смерть одна и ты совсем один

потеряно посеяно в пыли
не вырастет не обретёшь назад
все вышли утонули корабли
остался длинный перечень утрат



* * *

Как мечтаю я порою, сидя над черновиком,
что тетрадь свою открою – всё изменится кругом:
райской музыкою грянет то, что скрыто в тишине,
и через плечо заглянет ангел и подскажет мне
главные слова… Так нет же: слышу шепот за спиной,
словно кто-то сумасшедший причитает надо мной:

Смерть стоит у поворота, улыбаясь желторото,
щас тебя себе возьмёт и до сердца загрызёт.

В черновой моей тетради ничего не разобрать.
Уходи ты, бога ради, что затеял причитать?
Ты стараешься напрасно, что ты хочешь, отвяжись!
Я-то знаю, как прекрасна эта грёбаная жизнь,
как прекрасна, бесконечна, и щедра, и весела,
я стараюсь жить беспечно, мне судьба не тяжела!
Что ты смотришь бестолково, слышишь, что я говорю?
Ну а он заводит снова бормоталочку свою:

Смерть стоит у поворота, улыбаясь желторото,
щас тебя себе возьмёт и до сердца загрызёт.

Уходи, ведь я не верю колдовским твоим словам,
вон туда ступай, за двери, ничего тебе не дам!
Что талдычишь ты упорно, – истерично я кричу, –
я к твоей затее чёрной прикасаться не хочу!

Наконец он умолкает, исчезает не спеша,
постепенно притихает вывернутая душа,
вот и снова я готова слушать ангельский напев,
подбираю к слову слово и читаю, обомлев:

Смерть стоит у поворота, улыбаясь желторото,
щас тебя себе возьмёт и до сердца загрызёт.




* * *

                              Уроните меня под лёд,
                              Придавите меня водой…
                                        Вл. Авесов

Вышел в люди – никого не нашёл
И отправился вперёд наобум.
Там поспешно накрывали на стол
И устраивали праздничный шум.

Оказался там не узнан, не зван,
Не татарин – так, седьмая вода.
И был вылит в подходящий стакан.
И был выплеснут затем в никуда.

И потёк по бесконечной стране,
Кровной каплей стал в её родниках,
Но она не покраснела и не
Удержала незнакомца в руках.

Так и плыл себе – чужак чужаком,
Размышлял о неудачной судьбе,
Выпадал из поднебесья дождём,
Тарахтел по водосточной трубе.

Ну а высох – и пропал без следа,
Не остался даже грязным пятном.
А бескрайняя страна никогда
Ничего не вспоминала о нём.