Александра Шевченко
в понедельник кресло стащили
*
все о чем ты говорил становилось
чувственным и непреодолимым
красными дорожным и сигаретным
на одном лице
как пьяница стремящийся наперерез
— девушка, не бейте меня.
*
сегодня ты в черном.
когда шевелишь ногой,
на нашем столике шевелятся
малиновый тюбик смазки
и белый букет эустом.
цвета образуют вместе
дрожащую строгость.
а я латунь, жир с плинтуса,
смутный известняк и еще из этих
необучаемых чистоте слов,
свободных выжить в любой ерунде.
странно, что я тебя вижу,
искристо, что люблю.
*
крабики выбегают и прячутся,
сизые с ударом в розовый:
линялые наволочки,
постиранные с яркой футболкой;
опадают одеяла песочных замков;
полногубая тишина.
*
вот радиорынок: продажа переспелых фруктов
из рук в руки бери гранат
а бананы у меня по десять, а на рынке по двадцать.
мужичок бежит дальше,
В. говорит:
в Чернигове такие фрукты еще не выкидывают.
ворсистые стуженые голоса, обмен деталями —
гул мужской взаимопомощи.
отход на шаг от чужого клиента.
эй купи телевизор на запчасти, вот принесли.
о чем песня? о любви
(из радиоточки религиозное).
начни уже пить, Коля, тебя женщины полюбят.
в понедельник кресло стащили,
не могли далеко унести.
вам расскажут о В. все, что надо,
обступив его с двух сторон:
красивый, если отмыть смазку,
работящий, свободный,
вы ему понравились.
В. вспоминает практику вскрытий в веттехникуме,
пока вы пьете кофе, глядя на золотые белые тополя.
*
в маке плотный картон летучих мышей
и свободные лица детей и взрослых,
а у театра скейтеры уверенно падают на спину.
тело мудрости скрыто приливами плавников,
ноет и требует тумана, перевода, инея.
за углом, в музее, тело мудрости требует воска,
а мы с кофе поглощаем друг друга.
мой отец закрывался на работе,
стараясь закрыться и дома, но мог все реже,
и нет дороги после дороги домой.
как они улыбаются, поднимаясь на обломанные доски,
как они улыбаются, поворачивая соломинки,
пожалуйста, немного тумана.
*
[хотелось] бы стать позже
[контровый свет:
подростки в ровненьких рядах булавок на клешах
словно кошка на поводке]
днем без дорожно-транспортных
происшествий;
зрелым стручком чистотела, осколком кремня;
камень, къамень, сказало бы маленькое человеческое
[существо,
и не уходило бы, пока не положат в карман]
тепло, и подошел бы ливень,
клокоча «хотелось, хотелось» в редких канавках.
*
В девяностые старшая училась на кибернетическом;
дома хранятся ее конспекты крупным почерком,
дневники отличницы, сочинения,
одна записка через несколько парт
и наклейка к двухсотлетию финского города.
Сегодня, пританцовывая под студжес,
собирая тревожную сумку, ты нашел
свой конспект по питону —
упорядоченный, в липких закладках,
на одной непонятной странице
шатается много граблей;
ничего лучше мне не дарили, понимаешь,
ничего лучше мне не дарили.
*
мама говорит: когда я вас рожала,
врачи в роддоме
были в основном
нетрезвые; папа, навещая маму в палате
в мае 1986 года,
советовал им
красное вино для укрепления организма.
ликвидатору
как не поверить.
*
золотобуквенное поздравление
оборвалось с потолка;
за дверью слышна молитва.
семейная пара с девочкой
огибают стол, проходят в библиотеку.
на столе разложены макеты мин.
говорят про пятьдесят метров,
тридцать метров, прыжки.
немного стыдно перед девочкой,
что поздравление оборвалось.