Владимир Постышев
Однородные обстоятельства
петухи вторые и третьи
[взгляды в окно]
...и я подумал сначала что это
хулиганы обижают ночного прохожего
и рванулся было на улицу — разделить участь
того кого грабили но бессонница
схватила меня за рукав:
мол ты что ослеп окончательно
это людка из третьего подъезда
(лярвочка та ещё!)
милуется с очередным ухажёром
дома ждёт её чадо от кого
нагулянное — бог весть а она опять вот...
никому-никому ни за коврижки
ни за пряники тульские
не скажу что рассветы — не английское
не китайское не арабское но непременно —
немецкое изобретение: они
всегда приходят вовремя
ты и глаз сомкнуть не успеешь
а тебе — пожалуйста
тут как тут всеми дворовыми кошками
скребущий душу рассвет
я конечно привыкну спать один — на диване
если в этом мире тебя больше нет
кардиограмма
какой дурак в незапамятном году
изобрёл колесо —
теперь все носятся в
чадящих выхлопными газами
колесницах
школьники проклинают
уроки геометрии на которых им
приходится высчитывать
площадь боковой поверхности
усечённого конуса через
направляющую и радиусы его оснований
а земля сорвалась в кружение
с могучих слоновьих спин
ну что за дурак в незапамятном году
изобрёл колесо —
каждую ночь
кручу баранку
старенькой «тойоты»
еду и еду
еду и еду
туда где
тебя давно уже
нет
однородные обстоятельства
наконец-то я удостоился поцелуя
ты не обращая внимания
на толпу в чёрном
добрая часть которой
пожалуй не менее 17% — зеваки
подошла так близко
что не знай я
семитысячевóльтовых разрядов
дефибриллятора
усилиями реаниматоров сжёгших левый сосок
при других
более располагающих к жизни
обстоятельствах
мог бы вдохнуть аромат «paris»
без которого твои кудри не вьются
в дюнах
ни мою ни твою
неюность —
ни кашель сухой
ни сухое вино —
ни отсрочить
ни повторить
не в силах
жалуйся —
жабрами
в горькой пыли
не дышится?
знойного августа
желчны проказы?
утро случится
когда-нибудь всё же случится
так сделай же милость —
останься
хотя бы
фантомной
болью
ветер весны
если снять колечки
с пальчиков твоих
и отважиться их продать —
апостериори —
можно будет прикупить
себе какую-то там болгарию
[а болгария — ведают те
кому за сорок — никакая не заграница]
помнишь пение с холмов
византийских? —
золотая моя тодорка
бедный иванчо твой
давно проплакавший
и глаза и соринки в них
и даже тебя
вопиет:
поклонись патриарху
и ладошки скрести
[помни — правая сверху]
когда станешь просить
благословения
счастлива будь а мне подари
мартинички —
так и буду носить их
с незавязанными концами
анамнез
и вот я
с известно каким рылом
шныряю в калашном твоём ряду:
а вдруг обломится мне
[хоть с неба да хоть не с неба]
счастья кусочек — душевным твоим
порывом
ослепнуть: ты — опытная торговка —
выйдешь из-за прилавка увидев меня
и широко
руки раскинув скажешь: к тебе
иду
...как всё-таки сладок кофе с солью
как всё-таки пить его горячо
обрастая прилагательными
я забыл как именуется твой парфюм
но фиолетовый бумажный журавлик
который бережно храню
в миллеровском «плексусе»
девять лет пахнет тобой
в миллеровском «плексусе»
подаренном тобой
моя смеющаяся в «цирке медрано»
слишком
тонкие страницы — открывая
книгу в шуршащем тишиной начале
невозможно не познать мгновенно
конца
письмо из константинополя
мари цокает языком
снимая с губ слишком
сгущённое молоко
мари
обожает молочные
вечеринки —
хотя в торжестве
участвуют лишь она и
хосе
[ну хорошо говоря по правде —
иногда и чарли]
о хосе нам не известно
почти ничего
ну не считать ведь достойным
внимания что
именно он [да-да всего лишь
какой-то месяц
назад] пристрастил мари
к липкой сладости сгущённого
молока
то вместе то порознь
парни приносят молоко
а лакомится им — мари
наверное поэтому под ноги
девушки с каждым днём
сыплется всё больше и [боль]ше
мёртвых бабочек
ежевечерне сгорающих
в танце у её живота
антинаучное
ни в какие окуляры никаких микроскопов
никакой кандидат никаких наук
разглядеть не сумеет что
аннушке ни к чему покупать масло
а если и купит
аннушке нет причин его проливать:
по светланской больше не ходит трамвай
аннушка белокурая аннушка
синие глазки курносый нос...
не курит с утра
люблю белый день и длинные
уши собак особенно если они на просвет
заалеют и видно — и чувствуешь — ток
не то самой жизни собачьей не то
просто крови животного
непоправимо
ты белая дева — встречаешь ноябрь
в котором надеешься выскочить замуж за
совсем на меня не похожего дядю
который не курит с утра [после этого]
ни трубки ни толстой сигары
окстись же нимфетка —
будут ли луны лиловыми так же
как в ночь когда рядом с тобой
именно я
возбуждённый бессонницей
сладким портвейном
сигарой
и грудью твоей — тоже белой
стабильно никак — это лучше чем «вот бы»
простимся на время
пока заскучаешь
пусть месяц ноябрь горячим мустангом
умчит тебя в прерию — в прерии нет
ни белого дня
ни собак ни ушей их
ни…
впрочем — молчу: надоела ты
ботик
отчаянье помножив на стакан сухого
кручу пластинку визбора: ну что ж
какие дни какие разочарованья и к тому же
мир — большей частью — знаменит толпою
тех гадов что всегда готовы «ботик потопить»
и как же так?
курительный салон —
единственное чудо русской лодки —
всё время волны дикие скрывают
и топят в бездне снов которые
к утру забыть нет мочи
торжествуйте ж:
таинство прощания всегда
даруется нам свыше
но только тем блаженным кто
не понаслышке знает о прощении
анестезия
— порфирий — кричала она в приоткрытую
створку окна мансарды —
возвращайся скорее порфирий
будь ласка купи на
обратном пути сигарет
и глотая текущие лениво слёзы
добавляла одними губами:
— господи как же хочется покурить родной