Анастасия Афанасьева
Кроме всего - ничего
***
Вот уже стало
Скользко.
Расскажи мне,
Как ты идешь
По льду
И по снегу.
Как ты во тьме кромешной
Различаешь дорогу.
Видишь ли ты
Хотя бы что-то,
Кроме своих ботинок.
Как скользят они,
Оступаются,
Вязнут.
Расскажи мне,
Как тебе было
Раньше.
Было ли так же
Или немного
Проще.
Было просто,
А стало плоско.
Было снежно,
А стало скользко.
Было равным,
А стало ровным.
Было красным,
Стало бескровным.
Было городом,
Стало темным.
Музыка расходится
Кругами над головой
Будто путеводитель
Будто городовой
Машет знаменем голоса
Прямо над головой
Она была тобой
И осталась тобой
***
Сидит, давно ушедший, закругленный,
как будто кто-то выровнял его,
сидит, самим собой разъединенный,
лишенный резких линий и углов,
и светится каким-то странным светом,
каким-то странным в полной темноте.
А кто его случайно поцелует,
тот тоже станет круглым и разъятым,
и будет сам, как маленькое солнце,
всех подошедших близко ослеплять.
Но, может быть, придет в солнцезащитных
очках какой-то очень смелый близкий,
посмотрит на него и вдруг узнает,
и назовет, соединит его
***
Я увидел
знакомые улицы твоими глазами,
открытые двери кофеен,
вызубренные повороты,
и был удивлен оттого,
что город удвоен.
Я видел, как в тебя проникает новое место,
и это будто происходило заново – и со мною.
А потом я вернулся
к своим заборам и выбоинам на дорогах,
пытался смотреть на них твоими глазами,
и что-то внутри болело.
Мы прошли по моим переулкам вместе,
и они оказались вдвое страшнее,
но оттого нам хотелось
только смеяться.
Смех наш, не имеющий продолженья,
рассыпался, падал и таял, немедленно ускользая,
любая попытка схватить его
заканчивалась провалом
Ты смеялась, я охотился
за твоим смехом с пакетом,
смеша тебя еще больше
Пакет раздувался и хлопал
Раздувался и хлопал
Таяло, исчезало,
возобновлялось
Неповторимо
***
Поскольку у него не было слов
он стоял молча
перед белым лицом земли
занесенном по виски
Его виски белее снега
неподвижные пятна
в беспросветном воздухе
декабря
Сладкое предательство
таяло медом на языке
склеивала речь злая молва
темная как смола
Он думал: Аврора
сладкая слюна
стекает в мое горло
пока я зову тебя
Сладкие людские дебри
поступки отзываются
в сердце моем
горечью
Научи меня ходить
по меду и смоле
как по летнему
полю
Аврора: он думал
древние боги
смеются над историей
старой как земля
в своих повторениях
свежей и новой
как чувство голода
или любовь
***
То, что находится
за моей спиной
не имеет ни вкуса
ни запаха
Я не знаю, что это,
и ты, обходя вокруг меня,
говоришь: я ничего
не вижу
Но я знаю, оно быстрое,
будто мотор,
оно подталкивает
все ближе и ближе
к робости
слабости
испугу
Оно говорит:
закрой глаза и лежи,
пока не закончится
темная-темная ночь
Ибо такой ночью
все люди черны
Ибо ночью
все люди слепы
Ибо ночью, выговаривая слова,
слышишь, как они тонут,
вязнут,
и рот открывается беззвучно
Такой ночью
только плыть и молчать,
на спине и руки сложив,
вперед к невидимому
черному горизонту
***
Пока никто не пришел,
И черный стоит часовой,
Стережет
Твой сон –
Смотри, как плывут внутри
Синие корабли,
Ласковые слова,
Радостные птенцы.
Как остается ждать
Внезапного, будто звонок,
Утреннего луча.
Как ты идешь ко дну
Самых глубоких рук.
Качают тебя они,
Слабая колыбель,
Тихая, словно сон,
Ясная, словно луч
На глубине такой
В груди полнота стоит
Кроме всего - ничего
Никого, кроме всего
Пока стоит часовой
Пока не звенит звонок
Пока не ворвался луч
Я снова учусь тонуть
Учусь уходить ко дну
Будто я не был там
Словно оно одно
Словно оно поет
Слышно: оно поет
***
В прорезь окна видно:
свет играет в странные игры
со своими жителями,
они появляются и исчезают,
будто их жизнь зависит
от того, под каким углом
направлен взгляд.
Свет играет,
я перебираю память свою,
нечеткие фотографии,
они появляются и исчезают,
будто не сказано было раньше:
свое - было,
свое - то, что действительно
есть.
Странная игра,
прыгающие блики,
более яркие, если закрыть глаза,
там, на самом дне
внутренней темноты
происходит то,
чему не сказано сбыться.
Остров, куда мы оба попали,
подтоплен виной,
переливающейся через край
емкости,
у которой нет
названия или вида,
только призрачное
существование,
как игра света,
игра в жителей света.