Настя Запоева
Чужих здесь нет
Чужих здесь нет. Алексей Александров. Это были торпеды добра. Саратов: Музыка и быт; Амирит, 2018.
Как Мандельштам призывал "знакомить слова" - так и Алексей Александров знакомит в своих стихах между собой всех на свете: от литературных героев и клише ("Снегурочка со спичками", "С Дульсинеей из Тобольска") до этаких штампов последних известий ("В магазинах соль – по две пачки в руки"). Читателю среди такого количества, как будто отовсюду набежавших оживших теней, не остаётся ничего, кроме как наивного, детского даже, чувства что чужих здесь нет. И только от нас зависит - увидим ли мы эти тени живыми или так и не снимем обёртку клише с этих, условно говоря, "героев мультфильмов". А то, что края обёртки торчат отовсюду, - Алексей Александров показывает очень убедительно, только потянись, и наносное начинает сходить, как переводная картинка:
Мама моет раму, моет, намывает,
И стекло всё чище и прозрачней, тоньше,
А за ним, как в дымке, местность нулевая
С клочьями обертки, упаковки той же.
Но "дыра в облаке, / В которую видно начинку" не может не пугать, ибо указывает не только на хрупкость придуманного мира условностей, но и подспудно напоминает о хрупкости самих вещей и человека - которые нам приоткроются, если повезёт посмотреть на эти стихи живым человеческим взглядом. Почему - "посмотреть на стихи" - а потому что слишком выпуклы и убедительны образы этого поэта, и читая его – мы, если повезёт, - можем увидеть "начинку" через "дыру в облаке". Картинка может остаться всего-лишь подделкой, и поэт постоянно напоминает нам об этом: "И пойдет картинка гулять, как фейк/По сети, в мечтах о былой награде”. Вот только награда постоянно уходит из-под носа и поэт, чтобы и мы заметили это ускользание, приглашает нас посмотреть на себя и этот мир взглядом сбоку:
Беги, художник, впереди повозки,
Морковку жуй, морковку есть полезно,
Молись в дыму за тех и за других,
Пока пылает молча этот куст.
Автор проводит нас по галерее этаких перевёртышей: "надувных брёвен" и"городов наоборот". "Рай – это Яр наоборот." - так и начинается одно из его стихотворений. И только от нас зависит на какой стороне этого перевёртыша мы окажемся – постмодернистской усмешки и иронии или наоборот в этом калейдоскопе двойников мы успеем осознать, что само их чередование и перевоплощения - это всего лишь осколки некоей целостности, которая постоянно выскакивает из рук. Ведь рай утерян и нам достались только разорванные связи. Но сами попытки соединить края разваливающихся на глазах "духов в своих карнавальных костюмах" и есть уже попытка синтеза, поиска новой целостности и автор даёт нам понять, что в его стихах - это не литературный приём, но сопротивление хаосу, тоска по единству.
Почему же сборник называется "Это были торпеды добра."? Потому что хаос - это ещё и мир зла, то есть отсутствия любви. Нужно быть слепым и глухим, чтобы не услышать в этих стихах мучительное эхо разобщённости вокруг, а значит и битвы. Битвы забытых, то есть разлюбленных героев сказки, между собой. Значит и катастрофа всегда где-то рядом: "И ждешь всемирного капута." В этом мире много мёртвых, то есть зaбытых, недавно ещё живых: "И тот, кто был недавно жив,/ Рыдает, словно попрошайка..."
И Александров напоминает нам о хаосе вокруг нас и учит нас завораживать этот хаос своим примером. Глядя на этот мир взглядом, полным любви и сострадания:
Где небо тихо плещется в соборе,
Прощение на облаке цветет,
Он червячка голодного заморит,
И в сердце он сокровище найдет.