Нина Ставрогина
ТУР УЛЬВЕН. ИЗ ОПУБЛИКОВАННОГО ПОСМЕРТНО
ИЗ СТИХОТВОРЕНИЙ 1973-1984 ГГ.
***
Вот всё
необходимое.
Керамическая чаша
под козье молоко, пять прекрасных
кусков янтаря
и боевой топор.
Спустя три, и четыре, и пять
тысяч лет,
как наши стереосистемы
смолкнут, –
всё это ещё послужит.
Если расколется чаша –
так пей из
памяти о ней. У вас, у мёртвых,
иная жажда,
чем у нас. (1)
11.06.1983
***
Лёжа
навзничь,
вдыхаю пряный запах
мумий. Верх
стены
залит светом из
какого-то дня
какого-то тысячелетия
сквозь небольшое
отверстье. Оно для души.
Слишком малó
для меня. Остальным
ни к чему.
17.06.1983
***
Будь я мёртв
сейчас, я бы
не проживал
этот июньский день с его резким
солнцем и почти недвижной
зелёной листвой,
я был бы
всем этим.
20.06.1983
***
Обеденный перерыв
в аду. Птицы
поют как обычно.
6.07.1983
***
Да! Теперь и я вижу
тот каштан,
о котором ты думаешь, в темноте
белеют соцветия,
мы земля.
5.08.1983
***
Те, кто пьёт
нас, – до чего ж
нестерпимо медленно
они пьют. Будто высокие незримые деревья
на спине, а корни – инфильтрат
в бронхах и нервной системе.
Всё потому,
что им неведома
настоящая жажда, им
скучно.
19.02.1984
***
Не беги, не
впадай в панику: лишь
подымешь
массовую истерию
внутри. Стой
спокойно
и смотри,
как лица
с военных снимков, исхудалые,
проникнутые
ужасом,
вновь замыкаются:
готические праведницы
из камня,
что улыбаются
невинно,
как зеркала
в больнице,
в своей вечно пустующей
церкви
12.05.1984
***
Бумаги,
шелестящие,
точно листва,
вниз, по твоего хребта
мусорной шахте,
прояснили бы всё, от
рожденья до смерти, но
у тебя нет
права доступа.
2.08.1984
***
Звёзды холодны, как лёд,
и жгучи. Они засели
в мозгу, за
глазами. Больно
мыслям. Задыхаюсь
пустым ужасом.
2.08.1984
***
Его вопль ужаса,
никем
не услышанный, заполнил
пещеру. В сырых галереях
капало. Вот-вот лучи
паники
пронзят тебя,
как свет
взрывающейся звезды
в ночном небе
высоко над недрами гор.
2.08.1984
***
Позвоночник –
моя
опора; кто
тот, кому
он служит
тростью слепого?
13.09.1984
***
Старинная библия
потерлась, истрепалась
по краям. Кожа
животного,
жертвенного животного,
забитого
буквы ради.
13.09.1984
***
Твои глаза, прозорливые
сердцевины,
в темноте
видят шиповник, помёрзшие
красные ягоды,
от которых першит
в горле у
правнуков.
19.09.1984
***
Помню, как мы сидели
в заточении
сада,
под ропщущими деревьями
из пепла
с огненными корнями.
Мы передвигали белые
фигуры из лунного камня,
чтобы выиграть
друг у друга вымершие планеты,
где
всё важное
случилось как-то раз.
25.09.1984
***
Горб
у тебя на спине –
разбойничий костёр, надо
спешить.
Но пиши разборчиво
и незримо
холодным молоком,
чтоб дымилась
каждая буква,
когда их лизнёт
пламя
свечей домов. (2)
4.10.1984
***
Он живёт в башне
без лифта
между летами, эта
башня направлена
вниз
в средневековую землю.
Головой
нацеленный
в магму, с ногами
на
тетиве лука,
смотрит он снизу вверх
на других – на свету, в окнах кафе –
между носками ботинок.
ИЗ СБОРНИКА «ОКАМЕНЕЛЫЙ ПРИБОЙ» (1984)
***
Перевёрнутый монолит,
где новорождённый
пробуждается
под гнётом
колоссального долгового
бремени тел,
опустошающих
друг друга жизней,
и рвётся вверх, вверх,
к старцам и умирающим –
вдохнуть
их ртами. (3)
***
Средневековые мертвецы
лежат головой на восток,
откуда грядёт воскресение.
Со временем судное
солнце взошло отовсюду
***
Ты ангел
из камня,
что бодрствует
надо мной, никогда
тебе не
ожить, не заключить в объятия
никого.
Но твой тускло-серый свет
из немоты и мороси
блуждает
по зелёным
посмертным дням.
***
Твои глаза открылись
во мне. Вижу
твою темноту
ими (4)
ИЗ СБОРНИКА «ТЕАТР МУЗЕЯ» (1984 –1985)
НАЧАЛО ВЕСНЫ 1565 Г.
Когда он простился с друзьями, мы пошли
через кладбище в Госпиталь, потому что
пятнышко под его левым глазом отверзлось,
будто злобный рот, и выкликнуло проказу.
Вдруг он встал как вкопанный и взмолился
Богу о том, чтоб никогда не попасть
в Госпиталь, чтоб никогда нашим детям
не устыдиться насмешек. И в тот же миг
повис у меня на руке, и стал оседать
наземь, и умер, услышан. Я заметила, как
талая вода из деревянной трубы сочилась
в подмёрзшую лужицу. Был март месяц.
(СОН)
Семь верблюдов и два осла полураздавлены
обломками облицовочных плит и тяжелых
коринфских капителей. Одна верблюдица
должна была со дня на день ожеребиться,
и это помогло установить: дело было
в декабре, январе или феврале 746 г.,
когда город разрушило землетрясение.
(ВОН, ПРОЧЬ) (5)
Он видел: она так кричала от боли, что из
носа хлынула кровь, а голова всё моталась
из стороны в сторону. И он сказал им: это
он повинен в её мученьях. Рывком распахнув
дверь, он бросился к обрыву над фьордом
и утопился. Чуть позже жена разрешилась
здоровым ребёнком. Его же похоронили у
заброшенной часовни, куда редко заходят.
ИЗ КНИГИ «НЕОТКОПАННЫЕ ФЛЕЙТЫ» (1985-1986)
***
В смутный час
ясной анорексии:
В конце концов (ты) не стоишь,
смотря(сь) в зеркало,
(ты) зеркало, что
отражает (твоё же) отсутствие (6)
***
Мы видим: кость на рентгеновском
снимке – как белый сигаретный
дым, но кто же тот, кто курит
нас, затягивается скелетами
и выдыхает их уже как
бесформенные кольца дыма
на фоне ночи, как будто
в гангстерском фильме, где нам ещё долго
спасаться по крышам, из тени в тень,
изо дня в день, до развязки (7)
ИЗ СТИХОТВОРЕНИЙ 1988-1993 ГГ.
***
Нельзя
изменить жизнь,
нельзя изменить
тебя; жизнь
перерождается
во всё новых
непостижимостях, тебя
купают, пахнешь
чистотой. И тут же чуешь
новую
вонь.
Ты об-
(как месяц, освещаемый
солнцем, циклически:)
новляешься (8)
15.09.1990
***
Что, если бы отпечаток
ступни на песке
был сначала,
а сама нога росла бы
по дням и летам, чтобы в этот миг
найти след, заполнить его
и исчезнуть.
22.02.1993
***
Когда три последних
орхидеи
завянут, то и
рисунок тени
на стене
изменится.
22.2.1993
***
Цветы увядают, зеркало
неувядаемо. Даже
когда все зеркала
окажутся уничтожены
до последнего следа на стекле,
останется
вечернее болотце
или лёд, полируемый ветром,
зимой,
в которую никто уже не мёрзнет.
22.2.1993
(1) Альтернативный вариант 1-й строфы: «У тебя есть всё / необходимое».
(2) Альтернативный вариант 12-й строки: «горящих амбаров», ткж. «… домов».
(3) Переработанный вариант, созданный в сентябре 1990 г.
(4) Альтернативный вариант 3-й строки: «лишь темноту».
(5) Ульвен ссылается на норвежского богослова Абсалона Педерсена (1528 – 1575) как на источник.
(6) Вариант из «Бесполезного» – избранных стихотворений, опубликованных в 1993 г. «Норвежским поэтическим клубом»:
В смутный час
ясновидящего
оскудения:
в конце концов
(ты) не стоишь,
смотря(сь)
в зеркало,
(ты)
зеркало,
что отражает (твоё же)
отсутствие.
(7) Альтернативный вариант строк 6-7: «бесформенные клубы дыма / на фоне ночи, как в третьесортном».
(8) Альтернативный вариант 2-й строки: «изменить общество» (ткж. «изменить других»); строк 5-6: «на принудительном леченье у себя же / всё к новым [непостижимостям]».