Глеб Осипов
Ручей Черторый
***
я хочу лежать на сырой земле,
видеть необъятное небо, быть мертвым
и созерцать.
прикоснись, сблизься с черноземом.
черная грязь на моем рукаве.
лучи освещают кожу, делая ее еще бледней.
кровь цвета этой больной, обезвоженной воды.
остывшие жилы, затвердевшие как корни древа.
вода кровавая течет глубоко из под земли.
мантия, расшитая каплями пустоты, исколотая, израненная.
все в небе, все в неспокойной земле.
тело, опустошенное, оно лежит. земля его поглощает, срывает останки ткани. растворись, по частям.
ничего ценнее нет. земля это смерть.
запах сырости, мертвой чистоты.
***
черный рынок "горбушка", двери в ад.
чудесная техника стоит строго в ряд.
мобильники, смартфоны, айпады, айфоны,
чехлы со стразами сваровски из местного притона.
о да, купи телефончик,
ритмы биты из новейших колонок.
тыщ-ты-дыщ из каждой точки на рынке,
bitches bitches nigga nigga style детка.
на каждой точке стоит продавец-фарцовщик
в самом лучшем костюме, бренды, новинки
горцы как в самое древнее время - ткани расписные
из неведомых заморских стран. женщины в парандже
с сумкой наперевес. они потуплено смотрят
в пол и быстро идут.
толпы. транзисторы в 90-е, белый дом, помнишь?
можно было купить всё. да.
можно, все также. коридоры темные. подсветки от техники. страшные люди. время летит. старухи прямиком из совка, открыв рот, стоят и смотрят. взрывы в голове, вечное движение.
загнать телефон не проблема, да. черные глаза смотрят. тысячи жадных горцев смотрят на тебя. ткани расписные
как из-за тридевять земель, загорелая кожа.
накаченные южные тела. звериные мускулы в напряжении
звериный оскал. корзины со снадобьем,
лепет на странном языке выстрелы кровь.
в тканях дробовики, чуть-что потасовка, истошные крики.
где телефон загнать, там и жизнь потерять.
осторожнее
здесь ты никто, твой авторитет проёбан,
за темными дверями коридоров дым и оглушение. террористические акты здесь. мир разорван
на куски разлетающегося тела. кровь телефоны,
кровь новые смартфоны apple техника "горбушка".
умри, но продай. умри, но отдай.
сон о любви
рубиновый глаз катится за горизонт.
вечность, пустота и мерцание лучей.
треск алых перстней, густые облака.
темнота, сумрачное небо закрывает
чистейший небосвод, сон.
страх и сомнение, холод, резкие запахи,
дурман и приближение смерти, мои родные,
где вы? приглушенный крик, шафран и ладан,
нет, дыма нет, свет от алтарных свечей, глухая ночь.
истошный плач, крик, импульсы, моя голова.
холодный пот, о ужас, смерть, я в гробу?
нет, в гробу твоя мать, зашитый рот.
и черные руки, глаза есть, но я не могу в них посмотреть.
я не могу заглянуть в них, отражение в зеркале, все размыто,
зеркало есть, но нельзя смотреть,
не смотри в него, не уходи,
не уходи, храм далеко, храма нет,
мерзкий смех, хула на духа святого,
кладбище, все занесло снежной пургой,
сон.
***
черный ворон ходит безмолвно по грязному снегу.
разводы на грязном стекле, лавочки, конец зимы. еще не март, и солнца нет.
солнце прячется за серыми облаками в надежде осветить голые стволы и подарить листву. но нет листвы, грязь.
чёрный день, целый день ночь.
ты падаешь на гололедице, никого нет. некого позвать,
молчаливый крик.
в глазах черный отлив, как эта грязь на асфальте и небе.
мой третий глаз, мы сидим на кухне, глухая ночь.
мой третий глаз видит тебя насквозь.
я хочу спросить в чем дело, но глаз все видит.
глаз на лбу черный смотрит в твои как олово глазницы. соприкосновение взглядов, немота, комок в горле.
слизь течет со лба, медленно обволакивает губы, тонкие как озерная коса, где-то далеко отсюда.
боль, тупые стуки внутри головы, во рту слякоть уличных дорог, грязь непробившейся новой земли. перерождение.
дым, от легких ничего не осталось, от дня и света остались частицы.
кого винить, скажи.
глаз все заметит.
***
помнишь, мы еще детьми
ходили по лесным скалистым дорожкам?
овраг, прелая трава, листья папоротника, змеиный клубок.
змеи черного цвета, такие мерзкие и страшные.
они
извивались, словно тот змей, предлагая вкусить запретный плод.
запретный мир, черная трава.
посиневшие руки. да, инфракрасное излучение,
зарницы красные, змеи заползают в глаза, обхватывают ноги и тело.
ядовитая слюна, липкие тела, змеиные клыки, фосфорические оттенки. твое удушье, клыки как иглы стальные. смерть неизбежна. туман в глазах. хвосты, синее солнце. сириус-голубая звезда светит.
луна на небе. ночь.
***
древние глыбы, океан, буря.
горизонт широкий, широчайшее небо.
из древнего времени идут пленные, духи зла.
мое имя - глыба, покров солнечного взгляда.
когда загорается звезда путеводная
на небе, загорается сердце.
кровавое сплетение, искры. загорается свет,
освещает путь в забытое время.
серая земля, заледеневшие останки. камни, камни везде;
дорога, омытая кровью. путь бесконечный.
путь нескончаем.
БЕЛЯЕВО
здесь нет лица, хрущевки
и оголтелые дворы что днем, что ночью будут
говорить с тобой на ты.
старуха мертвая, гляди,
прохожие, водяра, фонари.
они повсюду.
беляево, крестьянская деревня на отшибе. шестьдесят четвертый год; счастливое время.
квартиры тесные, аллея. заживем!
какое счастье, когда мы вокруг одни.
фуфайки, заборы, на ленинском прикупим шторы. шузы в «москве» по двадцать пять рублей. лучшее время в ссср!
советский союз, скандируй, плачь.
что у нас оторвали, то мы приобрели. панельные громады,
все в ряд. плитка в ряд, она везде:
метро, сортиры, магазины.
плитка-клетка. юбки продавщицы, синие тени, химия на голове.
на юге все голуби падальщики,
вороны прихвостни воров.
вникуда и никак. беляевский князь лишь ходит за мной, он оставляет
следы на теплых тропинках.
тропа беляевская
ропа ляевская
па евская
ская
кая
ая ая ая ая
ая.
***
ворота-врата,
небесный свет от сияния свечей.
я слышу голос, голос чей-то,
и нет конца, и нет начала.
тепло исходит от глаз,
мой отец святой, исповедь, я говорю. если каждый человек один, то где тогда смерть?
нет, смерти нет. глаза это свет,
закрой их. епистрахиль, золотое тиснение, золото горит, горит огонь. трески в сплетении, ты где-то рядом. кровь и плоть, чаши. молитва, головы к низу, перекрестись. голос где-то здесь. тайна. возьми меня.
возьми, забери. забери и возьми.
голос здесь.
***
бабушка была красавицей,
сущий мрак теперь
в глазнице потухшая жизнь.
черные волосы длинные
развевались на ветру как тысячи
счастливых мгновений; это был сон.
нет, старость тебя забирает,
кровь по жилам течет медленнее,
ты стала сухой, уходишь в ту же
сухую землю. скажи, как это было
жить молодой? нет,
всё - жизнь прожита. нет сил.
срежь с головы моей
длинные поседевшие локоны. срежь.
и я срезаю локоны. они скатываются по спине.
глубокий вздох из истертых израненных лёгких.
волосы падают и бьются оземь. разбивается жизнь
как стекло, не на счастье. в душе облегченье.
волосы, слезы, старушечий плач.
нельзя жить счастливым.
***
расскажи, иначе умрешь,
умрешь от удара клинка -
в клетке грудной
он крепко засел,
на часах остановится время.
клинок молчанья. слово - удар,
кровавые слезы. кто совершил
этот страшный, ужасный обман?
кто так поранил тебя?
ты ли, зловонная смерть,
могильное бремя...
скажи, отчаяние - пустота?
тогда кто же оставил тебя?
волосы как чернозем
покрыты туманною дымкой.
запах свежей сырой земли.
клинок разрывает две груди,
и выливается кровь
как слизь -
кровь мертвого цвета.
в глазах отражение света,
но света давно уже нет.
скажи, если жизнь - это смерть,
где же останется вера?