Пётр Ликин
Гноссиенны
* * *
Постигает зазоры между
Передвижные фарфоровые статуэтки
Свет приглушённый
На ладони экрана
Ягоды ветер сказавший что
Руки на перевязанных глазах
Комната во времени отсутствующего сна
Штрихкоды в смещении лучей
Свет из лица
* * *
Станция на руинах апрельского леса.
Иероглиф, назвавший по имени И.
Пригород, где мертвые
Играют в цветочное лассо.
Мотылёк, летящий над поездом
Мимо деревьев.
Пастухи, рассказавшие время прекрасных картин.
Прозрачные быки у гибельного водопоя.
* * *
Бессмысленное зеркало убирать
В колодцы песчаной боли.
Сделать венок из кро-
ви и музыки.
Крови и музыки.
Во имя всего, чему нет прощенья,
Пальцем провести на безобразном дожде.
Больная муза
Знаки явившихся из мертвенного севера.
Трупы, покрытые розами сколопендры.
Бутоны безумия из гавани эхообразной-
Всё это сад время и город.
Медные морды на пустых и сумрачных воротах.
Приблизительно в час
Воскресного грязного заката
Темноволосая плакальщица обозревает
Стену башни, багровую долину
Как будто с человеческими камнями.
Верует имя.
Приход кораблей-
Которые убьют мир.
* * *
Ровные части с набережными успокоений
В кино выходят из магазина.
Отзвуки луны из потемневшей шеи.
Отзвуки на террасах
Прозрачных, как дерево умершего мультфильма.
Кажется тем,
Что ветер сказал
В канун расставания тихими шагами
Вдоль фиолетового зеркала коммерческого региона
Центра рассказа о птицах
Храма золотых удовольствий
И боги: козы и свет.
Автор не знает рисунка.
* * *
Ясные руки на фоне
Последних пустых деревьев
Парк продолжен глиняными голосами
С той стороны.
Начинаются рассветные воды,
Как будто лодка, обретающая формы лица.
Смуглые облака неоконченного светила.
Свет между замысловатых полотен
Приходит к небу, и воздуха радость безумна
В деревянном, как арфа, в неозарённом
Дворце.
* * *
Розы при термической обработке
Оказываются книгой про острова.
Может быть, те, где магистры, кокосовые медведи,
Может быть, трупы освобождают зрачок огня.
Линия воды у
Приближённого преступления и песка.
Целовала всю смерть яды обугленных роз.