Лиза Смирнова
ДОЛГАЯ ЗЕМЛЯ
что будет когда мы устанем ждать,
настанет время отправки последнего письма:
жду тебя, дорогое моё животное,
скоро оттает асфальт,
трамвайные рельсы выползут из земли,
разные праздники начнут занимать людей.
слышу ночами, ты едешь
из глубокого морока и зимы
в электричке переполненной бедняками, женщинами, детьми,
песня ваша звенит за окнами
замирает, дрожит
подскажи, что близится - Пасха или Песах
когда прилетит сова/снегирь/канарейка/стриж
и пурпурной лентой ядерных зим
ляжет в дремлющих волосах?
*
Не в последнюю очередь вспомнит
и рассмотрит случившееся как вариант
невозможности трёх молодых человек
в середине весны замирающих у железнодорожного перехода
кто узнает их в проезжающей электричке
до начала всего что произойдёт чуть позже
где-то в центре Москвы
*
Вернешься, позабыв и звук, и жест:
останемся в кино, где поля колос ,
и все с ужасно влажными глазами.
скажу -
сойди в одной пустой земле,
не спрашивай,
там каждый обо мне
расскажет.
картинка медленно плывет,
где городок
на пограничном пункте
прибывшие с почтением перед раздолбанной пятеркой.
замкни контакт и пусть ударит наугад
а ты -
«как жаль их всех»,
но если родина прикажет
*
так совсем ничего не получится,
покурить выйдешь,
вернешься - лучше бы не возвращался
а хочется вот так:
сама, сама и чтобы ненадолго
(как бывает летними вечерами )
мы говорим тебе - ведь там уже стреляют,
еда однообразна и без вкуса
приходи лучше к нам,
про тебя мы совсем ничего не знаем
*
и всё было ясно
как случается только весной:
разбуди его, он пойдёт со мной,
в родных городах воздух в пыли,
а тут как ни крути,
это не пыль, а прах,
куда от него ни иди.
в середине жизни узнаёшь, что она навсегда,
почти электрический ток.
но в самый разгар политического сезона
профессор биомеханики выпадет из окна,
покружившись над политикой как листок
*
Впрочем, пока мы вынуждены были следить
За поисковыми машинами,
Составлять шифры и декодировать поступающие сообщения,
Над домом пролетели несколько самолётов
Приятной формы.
Это к празднику,
Солнечный день обошел нас по кругу
И еда стала менее вкусной,
Когда мы закончили исследование
Забытых у нашей лаборатории инопланетных тел
Скажи-скажи мне, зачем ты повязала в волосы эти ленты,
Скажи как называется этот день
*
До чего можно дойти
в эти хрустальные дни,
скопившиеся в конце зимы
что я делал до этого,
думал Иса, слушая голоса,
проезжая вместе с дедом,
прячущимся за небеса
станцию "Белорусская",
кручусь как в браузере лиса
моя речь совсем как в 90-е
и за ней никаких обещаний
*
До снега - опрокинутость в безвременье,
технические неполадки устранены
и мы не узнаем себя,
записанных здесь под номерами.
в проемах между слов скрывается война,
свет падает за нас и размыкание пространств
остановимо зрением спасенного,
но выжившего из ума.
мы пропускаем это.
несчастные не узнают ни смерть, ни то, что до,
падение и нагота друг друга
нас сделали неузнаваемыми
и только безучастный голос забытой радиоточки
тревожит банальностью сообщений:
там все цветет и движется
*
Дождь над нечеткими горами
Мы все стоим перед тобой
Храни же нас в своих руках
Когда мы едем и за нами
Не космос с влажными глазами
Следит как мы уходим в бой
И колокольчик полевой
Храни в советских ч/б снах
И просыпайся на губах
С сухой травой
*
Ты - всё еще нежный
инженер –испытатель
Кто-то привёз твои чертежи и снимки,
сказал – на перекрёстке
мы толкнули мужчину,
он упал рядом в снег,
оставшись невидимым никому -
Придётся смириться
с ночью, установившейся здесь
на срок неопределенный
известно, что так уже было не раз
и длилось какое-то время
*
какая долгая земля
нелепо бьёт тебя поддых,
деталь: 7 января,
библия для слепых.
все тут, собрались и молчат:
вот так.
и больше не один
с тобой пожизненно молчат
возвышенности ближних зарубежий
*
Не верь тому, что смогла увидеть -
у наших границ не спокойно,
там птицы растут из останков космических кораблей,
у самого края страны цветет алиссум пушистый.
и ты не узнаешь, кем станешь,
когда подрастешь