Янис Синайко
послевоенное животное и жмурки
***
дед в красивом платье
за ручку
с уродливой внучкой
на фоне осеннего парка
гуляют домой
на круглых ногах
ещё всюду тени
и маленький велик
и лысое солнце
к тому же
в магазине
не было сахара
а значит что будут орать
зато им плевать
они вон
какие счастливые
вместе
***
я танцевала с инвалидом у качели
он наступал на пальцы
долго думал
он думал плакать когда думал что болит
когда был снег
я говорю был снег но снег был сидя
а солнце было красное в ушах
а я смеялась дёргала за пальцы
я падала
а он меня хватал
я говорю мы с инвалидом танцевали
толкалось сердце да
вы думали того
мы не того
мы просто танцевали
и было солнце красное в ушах
и снег сидел и дёргались качели
а нам тринадцать
мы ещё так есть
мы были сильно
очень сильно были
пока не стало всё и уши заболели
замёрзли уши
снег ушёл идти
***
не сгорели карусели
карусели заболели и хлюпали носом
катая старых врачей-бармалеев
а также сергеев
которые здесь непонятно зачем
когда ситуация вообще
жуткая
одна карусель говорит утка я
теперь-то её не вылечить
не спасти
***
бабушкины варежки
взяли в себя руки
и вышли
***
рыбка-малышка
розовым шаром
тронула небо
с моста
***
мёртвые дяди
храпит в переменной
тридцать пятнадцать
сто десять и пять
***
послевоенное животное и жмурки
пахли чётким одеколоном
смотрели в окно
пока за окном оно всё росло и росло
держало себя у себя в штанах
держалось как у себя в штанах
стремительное выживание
***
мужчина без опознавательных знаков
в шляпе японский детектив
два тёмно-зелёных подъезда
плохое изображение
плохая она
ничего не скажет и будет жестикулировать
пока не уйдёшь
и снова вернёшься на то же место
с ножом в руках
вскрыть чёрное дерево
вынуть лицо ореха ни на кого не похожее
топающее кожу тупыми губами