Евгений Борисенко
Décès suspect
запечатать бы буквы в пальцы
и рукой их в воздухе выводить
не хватает сил и дыхания
выплевывать их хлопьями в снег.
речь не говорить
речь
не перелить
в слова
забывшие свое значение
так дождю уже не размыть очертания застывших лиц
каплями не вылепить из ветра бег
не выжечь себя стальным калением
*
движение превращается в железную нить
себя опутаешь крест накрест на крестец
скажешь лечь я лягу
речь и я заговорю
чужими буквами не видными в письме
исчезающими в речной воде
в ручной печи я запою
а так молчи
а так не говори
что нет в груди
другого человека
связавшие его ремни
теперь растянуты
звуки забыты
растрачены на то и это
а так не говори
что мы не господи
что мы прости
слова на языке
зверье
без клетки
Каракум
за руку туман за спицу рукав
и плетись до небес до самых каракум
там бессловной тишиною став
с зарею на коленях
с тенью на стопах
до неба воздуха до неба дюн
там я не один там я гамаюн
щебечут и плетутся
врозь
идут и не знают где край а где в рай
и вкось
несутся как ошалелые птицы
ни тебе оглянуться ни тебе извиниться
из молчания и букв этот каракум
там из воды города
на столбах живые провода
там не шепчут там только вслух
где-то там стоит алатырь
берегини читают псалтирь
туда ходят ржавые поезда
и летают туда
только мертвые самолеты
так и шепчет мне из-под ног
"кто ты"
так и летишь как злой мотылек
и вроде все ничего а во рту все равно песок
никто не услышит
и не надо чтобы
*
тебя водой кроили по швам не клеили
ковшом мешали через сито просеивали
клешни выдергивали перепонки вставляли
влажность в глазах важное не запечатали
в ресницах пыль под языком полынь
в ступку скорлупку заткнули месили и мяли
в формочки разложили в печь запрятали
слишком горячий в блюдце нальют подуют остынь
*
но откуда же эти скалки мука февраль
откуда тесто коричное месиво
и чьи глаза так смотрят на меня
так живо немигающе и песенно
как будто не болит как будто май
*
никуда не денешь лишние дожди
разве что вольешь обратно в себя
зажмешь неплотный воздух в руки
и будешь про себя мечтать
и пить теплое молоко
и думать что пьешь чилийское вино
босыми ногами дойдешь до окна
какая черная зимой земля
на кожу похожая с высоты
возьмешь землю из глиняного горшка
и бросишь вниз с десятого этажа
как будто будда
как будто сеешь семена
сажаешь цветы
немыслимой какой-то красоты
станешь кофе молоть и разбивать орехи в ступке
казалось бы ничтожные совсем поступки
будешь воздух ощупывать на предмет присутствия в нем самого себя
но такого счастья не выдержит никто
его не выдерживает хилая цветочная земля
закроешь глаза и увидишь как лопается все внутри
какие плетутся узоры закручиваются какие круги
и ничего никому не объяснишь
никто не поверит да и сам часто думаешь - спишь.
*
в стороны разлетелась его скорлупа
забинтованные ладони мальчик поднимает к небу
спросите как долго он жил в такой темноте без единого огонька
а ему все равно он в кои то веки прорвался к свету
он идет по берегу реки
и воображает какие еще на свети бывают реки
и тихо подрагивают его тонкие веки
казалось все так просто - взять и прижать его к плечу
но его срывает с места прибалтийский ветер
несет и вдувает обратно в тесную скорлупу
Крючки
попались на крючки
как номерки в гардеробе
а за дверью скатывается удавом ночь
а за дверью хочется выть
хочется порох в ступе толочь
а мы здесь перед камерой как на кинопробе
из нас добывают уголь как из шахты
а на поверхности плачут падая звезды
я тоже хотел и я тоже мог бы
плакать и падать
а не быть горной породой
тупой и безмозглой рудой
но вода не зря течет из-под крана
и не зря холодный воздух задувает через порог
у каждого будет своя копакабана
родится у каждого свой виртуальный пророк
а пока с номерков не сняли шарфы и шляпы
я тихонько улизну в проход
и буду мечтать о бразилии и о плачущих звездах
три ночи кряду.
*
Холодные ягоды в руке
Становятся ладонью
Так человек становится другим
Подвергнутый чужому правословью
*
cмотри как вода течет по воде
вода течет по небу и оно делается ясней
человек скользит по другому человеку
и проскальзывает мимо
замерзая от ключицы до запястья
делаясь холоднее и острей
лишаясь всех пустых и выпуклых костей
*
и все тропинки прорастают грязью
становятся словами а слова
перетекают в реку
повинуясь гипсовому слепку
вопросительного знака
как будто из людского праха
появится трава
а из древесного ствола
потечет чудотворная мирра