Александр Моцар
Трое
трое – есть колоссальное мистическое пространство
вмещающее в себя то что
принято называть метафизикой
я не хотел ни в чем изменить его
и рассказываю о нем в той же простоте
какой и видел
Посвящается мне, Сергею Моцару и Андрею Барбашу
***
Театр в провинции, где люди в нём актёры.
Затхлые декорации дешёвых пивных
Заставляют зрителей еще в начале этой истории
Вспомнить сакральное: «на троих».
Входят трое. Прилично одеты.
Заказывают пиво. Садятся за стол.
Между ними завязывается странная беседа,
Перерастающая в горячий спор.
Зрители становятся свидетелями рождения
В контексте расчеловечивания
Версии собственного происхождения,
Не от обезьяны (как все), а от суммы противоречий.
Это нелепое предположение
Вызывает странную реакцию зала,
Который неожиданно проникается уважением
К бухающим в глубине сцены маргиналам.
Зрители смеются над каждым словом,
Сорвавшимся с заплетающихся языков,
Над шуточками дешевыми
Испытанных сценою остряков.
В театральном буфете за столиком
Сидят трое из дублирующего состава труппы.
Они хорошо знают свои роли.
Один из них говорит грубо:
- Это коллективное самоунижение,
Провоцируемое пьяным разговором,
Пока что поставлено на малой сцене,
Но большим режиссером.
***
Трое зашли и сели за столик.
Заказали себе алкоголя…
– Ну и что? И это, вся история?
– Пожалуй, все! Больше нечего об этих сказать.
– Где они? – Вот, можешь их сосчитать.
– Раз, два, три… гм… четыре, пять.
– Значит, их пятеро! – Нет, их трое всегда.
Любое число – это всего лишь та среда,
В которой они… – По-моему, это всё полная ерунда!..
– Ерунда, говоришь, не сказал бы я!
Цифру «три» они выгнули когда-то из разорванного нуля.
Трое – это метакод бытия.
***
Следующая картина:
Дождём размыты детали.
У винного магазина,
Сволочи три стояли.
Они сливались с погодой
Внешностью и одеждой,
Мутными разговорами
О сумраке неизбежного.
Первый сглотнув коньяк
Сказал, скомкав пластик посуды:
- Гроб человеку – червяк!
Т.е. сплошной желудок.
Второй, заикаясь, сбился:
- Как давно и не мной замечено,
Повторно кто не родился –
Живёт простой человечиной.
Третий взглядом невинным
Ушёл в безликие дали…
У магазина винного
Сволочи три стояли.
***
Трое, когда их много,
Истово верят в Бога,
Сидят за столиком злые,
А вокруг них одни козлы.
Трое, когда их много,
В спорте шарят неплохо,
Лица у них красные,
А вокруг них козлы разные.
Трое, когда их много,
Знают, что в мире все плохо,
Ходят мрачнее тучи,
А вокруг них козлы вонючие.
***
Суббота на троих…
Час ночи на троих…
На кухне на трохи…
***
В серой девятиэтажке,
На осеннем рассвете,
Двое расхлёбывают кашу,
Что в голове у третьего.
Которую они заварили
Пользуясь рецептурой
Канта Эмануила,
Басавы и Эпикура.
Недопита бутылка,
Две пустых под диваном,
Три алюминиевых вилки,
Два гранёных стакана,
Кружка эмалированная,
Книги в лучах Авроры
И разговор разорванный
Ненормативным спором.
***
Трое заходят в ресторан и садятся за столик.
Долго изучают меню, упершись лбами.
О чем-то недолго, но горячо спорят,
После заказывают кролика в удаве.
Ожидают свой заказ молча, терпеливо.
Глядя перед собой бесстрастно.
Прихлёбывая тёмное пиво.
Глаза у всех троих – красные.
Как у кроликов или как удавов-альбиносов.
Или у человека в недельном запое…
За этой зарисовкой стоит ряд вопросов,
На которые всю ночь и пытались ответить трое.
Но каждый ответ, поглощал вопрос и выделял следующий
Вопрос, зарастающий как пустырь травой, пустыми словами.
Трое сидят и смотрят на людей беззаботно обедающих.
В ожидании своего, эмпирико-фантасмагорического заказа – кролика в удаве.
***
Решили пропить все деньги.
И в припадке самоуничижения,
Вызванного портвейном
И скверной погодой осенней,
Бергмановским настроением,
Музыкой в темноте,
Созрело иное решение –
Деньги пропить не все.
Улица, осень, слякоть.
Трое молчат угрюмо,
Не зная, на что истратить
Не пропитые купюры.
***
Трое летели,
Словно метели,
На карусели.
Третий сказал, сатанея от злобы:
- На юле бесплатно кружатся микробы.
/микромодель мира Коперника/
***
Трое, когда их четверо,
Напоминают Цербера,
Трехголового Цербера
Со змеиным хвостом.
Трое, когда их четверо,
Молча сидят за столом.
***
В кафе, где очень мало света
И в окнах дохлая луна,
За столиком у туалета
И говорили до утра.
Но с первыми лучами солнца
Наговорившись и пропив,
Метафизически расходятся…
/категорический императив/.
***
P.S.
Сидит,
А рядом с ним красивый,
А также очень бородатый
Читают увлеченно книгу,
Прочитанное обсуждают.
А мимо них играют дети,
Бессмысленны в своей природе,
Гарцуют на велосипеде
По воле.