Алина Витухновская
ЛЮБОВЬ ВЕЩЕЙ
СВЯТЫХ РАВНО ЛЮБИТЬ...
Святых равнО любить как глупых.
Любить спасенье как любить паденье.
Хочу воспеть ту чувственную скупость,
Что сладостна, как-будто преступленье,
Где преступление - лишь оттенок несвободы,
Гнилая фарисейская лже-роль.
Ты будешь до сих пор себе угоден
Пока ты делишь бытие на ноль.
***
Так убьют меня? Споют ли мне «баю-баю»?
Или выбьют зубы, мозг и неласковые глаза?
Узнаю тебя, жизнь. Узнаю тебя, принимаю.
Но постой, паровоз, и кондуктор на тормоза…
ЛЮБОВЬ ВЕЩЕЙ
Сквозь кожицу не-жука радио потрескивает.
В меня как в пустую комнату люди идут без стука.
Зрение как телевизор настраиваю на резкость.
Глаза, один в другом отражаясь, не узнают друг друга.
Я в кресло складываюсь. Мы с ним как два скелета.
По мне, как по случайной комнате ходят чужие ноги.
Правильный человек в кармане откапывает контуры пистолета
И хочет черную выдумку злыми руками трогать.
Сквозь кожицу не-жука радио потрескивает.
В меня как в пустую комнату люди идут. Им тесно.
Правильный человек в кармане откапывает контуры пистолета.
Два скелета на пол падают - я и кресло.
МИЛЕЙШИЙ ЧЁРТ
Кольцо всевластья на отрубленной руке.
И пьяные уроды в кабаке
Закусывали мою смерть
Теперь и впредь.
Но мёртвой было мне
Улыбчивое счастье -
Сияло в бездно-дне
Кольцо всевластья.
Туда глядела не напрасно, не
Зря, теперь оно на мне.
"Быть иль не быть?" -
Не в том вопрос,
Так молвил чёрт,
Что мне кольцо принёс.
СОБАКА ПАВЛОВА
Собаку
Павлова
звали
Вася.
После
смерти
вились над ней
воробьи,
образуя кусочки
сердец и свастик.
С неба им падала хлеба мелочь.
Красноармеец
метко
выстрелил, уничтожив двоих:
"Не трожьте собаку! Свято!"
Потом пригляделся -
это свои.
Плакал.
Члены свело
все -
от пальцев,
до автомата.
Лакая ужас,
вышло на казнь село.
(Красноармейцу
никогда не везло.)
Красноармейца звали Вася.
После смерти
вились над ним воробьи,
образуя кусочки
сердец
и свастик.
МОСКВА НАПОЛНЕНА
Москва наполнена кошмарным песнопеньем
Покорных орд,
Ни смысл боле не имел значенья,
Ни год.
Пейзаж разинул похотливо
Злой бездны пасть.
И те, что не смогли быть живы,
Не смогут пасть.
МАЛЬЧИКОВ НАШИХ... (Вариант 3)
Всё – повторение русских кошмаров.
В русской истории прошлого нет.
В комнатах наших сидят комиссары.
Мальчиков наших ведут в кабинет.
В Будущем русском - русское прошлое,
Небытие, что дано нам как пытка.
Вечность сворачивается как улитка.
Улица скручивается под подошвами.
Пусть будет мир ваш тотаэлитарен!
Мальчиков наших ведут комиссары.
Мальчики наших в некроэстет
Носят в карманах своих пистолет...
Вылетит пуля в Черный квадрат,
В черную комнату, в Красный Отряд.
Черного Вальтера, в черном пальто,
Как и всегда, не заметит никто.
После, кокетливо, в черный карман,
Бросив прочитанный черный роман,
Нервно-манерный гомоэрот
В черных перчатках из дома уйдет.
В комнатах наших кровавое месиво
Из комиссаров, что сами повесились
Кто-то на вешалке в черном пальто
Кто-то на девушке в лисьем манто,
Кто-то на шарфе, а кто на гвозде,
Кто на распятом Иисусе Христе.
В комнатах наших повсюду висят
Красных Иуд человек пятьдесят.
Эта картина неповторима.
Мальчики Рема… Мальчики Рима…
Русские мальчики некро-Арто.
Здесь превзошли в эстетичной жесто…
Некро-театр начинается с той
Некродетали, с некровинто…
Этот театр начинается с виселиц,
С выстрела Вальтера,
С музыки Вагнера.
Как идеальна игра ритуальная!
Но напугала Арто Антонена
Ярость танатоса, эроса наглость.
Ведь натуральный этот танатос,
Это не сокос сокос томатос...
А за окном грохотала гроза
Мальчики мертвые снова в глазах…
СТАТЬ
Мне бы
Стать
Чем-то
Цементно-
Серым.
Чиновником.
Богом,
В костюме,
При галстуке.
(Обязательно
Мёртвым.)
Памятником
Даже
Снесённым.
Памятником
Ничто.
Ничему.
В БЕЗРАЗЛИЧНОЙ КАК СМЕРТЬ РЯЗАНИ
Ввизгнет миазмом кошмарным заумь.
Стынет мучительная античность.
РАФовским драйвом, фашистким китчем
Дерзость прорвется "офидерзайном".
И бед-трипами
Бе-
Ат-
Ри-
Че
Течь в березовом обрезанье
Будет маслянное язычество
В безразличной как смерть Рязани.
Станут приморские партизаны
Некой летальностью
По-
Ли-
Ти
Чес-
Кой,
Преступленьем и наказаньем,
Мести мистерией немистической.
... Мальчик, изысканный, как Дизаэрлис...