Ростислав Русаков
Первый виток. 12 из 144
1
Вот получилось вот он вот
Шестой весны прозрачный росчерк
Беззубой флейтой вытянувши рот
Свой первый свист перед собой несёт
И будит жизнь в темнотах твёрдых почек
И будет всё теперь наоборот
Он дарит дали музыку он дарит
Хвосты собакам завивая по спирали
Сигналит самолётам хали-гали
Вот это да вот это да видали
Он дарит клич фингалы дарит ветер
Он дарит присвист поцелуй в букете
Он далеко плывёт над минной степью
Он да но кто но кто теперь ответит
От веток редких задохнуться можно
От фетовской строфы немеет кожа
Его же пели птицы пели из него же
Не может быть но свист его не ожил
Не ожидала крыши черепица
Репейник обмер сделался седым
Пятнистые окисленные спицы
На небо щурились и чёрные следы
Свой первый свист перед собой несли
Беззубой флейтой вытянув широты
Не с ним ли вёсен шестью шесть не с ним
Вот получилось вот он.
2
Когда он читает стихи и все замирают
Как будто по небу не видно летит вертолёт
То глупые взгляды вбирая как запах герани
Под гнутыми иглами корчится бубновый рот
И пенится слово и булькает
Обугленными полубуквами
Обутые в дутые губы
Гусеницы душегубы
Пухнут но будут
Куклами вуду
Думает каждый о что же там зреет внутри
Бабочка кто же но скажешь мне тоже
Об этом ли пишут стихи
А он всё буровит в суровые брови
Противно чудесно неровно
Никто не сумеет не выскажет
О глиняный не вари
Помилуй нас Господи Боже
Ты видишь как слёзы сухи
И вот кто-то губы тихонько булавкой проткнёт
И лопнет кора и разломится и зазвучит
Крик радости жизни и в небо вспорхнёт
По лицам раскидывая солнечные лучи
Как бабочка белый невиданный вертолёт.
3
Чей ты чей скажи на ушко
Смотрит как ничей
Но вливается в макушку
Солнечный ручей
Чей ты чей молчит но лишь бы
Знать наверняка
Расцвело салютом пижмы
Лето на щеках
Почему ворону чёрную сделали из семечек
Почему траву примнёшь но не пахнет мятой
Почему не пахнет спелым что назвали зрелищем
Почему всегда вкуснее что без проса взято
Чей ты чей собирает в ладошку
Два грецких ореха и плачет
На земле их так много так много
Старушечьи локти
Кто ты кто ты я ей говорю и реву понарошку
И за локти держу её руки иначе
Кто ты кто ты я знаю колдунья
У тебя не стрижены ногти
Хрустнули в детской ладони орехи
С горизонта последняя в небо взлетела ёлка
Чей-ты-чей у окна за окном кто-ты-кто-ты помехи
Никого это память и только память-и-только.
4
Кен-Кнцнуки спит он принц
У рва родного замка
По воздуху разбрызганы ранетки
Мешок на голове ячменный запах
Доспехи медные блестят но он избит
И пухнет сон как труп тюремной клетке
О люди его как блестели зубами
Так будут копья метать
В зелёный туман перчёный
На блюде зеркальном как память
И прыгнет на спину принца галчонок
И прыгнет на спину опять
Кен-Кнцнуки бежит из родного замка
Бегут его люди от копий бегут его люди
Взрываясь ранетками перед глазами
В глазах расцарапали веки и будят
Смыкается медная степь
Он её раздвигает но чем ни руки ни плеча
Огромный чёрный хребет не даёт посмотреть
Бежать не бежится прыгая и мыча
Срываясь на галочий клич почти
Слетает с тела ничейного
С мешочка расклёванного ячменного
И в замок родной летит.
5
И теперь бледно-жёлтым листом наступает рассвет
Как ладони касаются плеч
Так над озером мягкий туманный след
Хочет лечь
На другом берегу сова сочиняет последний полёт
Сном полна
В тонкий озёрный лёд
Беспомощно вмёрзла бешеная луна
Кричит как пенёк новорождённый
Моргает как шаровой мотылёк
Дрожит как пятнистый олений детёныш
Но силуэт её лёгок
Близится бледный рассветный желток
И утопит луну утопит в себе
И останутся слёзы лунатиков и тени всех бед
Попадают длинно на запад корнями вцепясь в восток
Эхом доносится двухцилиндровая ява
Тёмное было дело ох тёмное тёмное
Неровно газ выжимает судорога пальцев корявых
Светится в совести лунное тело светится не погребённое
Молочное тёплое озеро плеч
Густые тумана ладони
Тёмное тёмное место последних встреч
Он снова забыл его снова забыл и не вспомнил.
6
Откроют ладони и так говорят
О что я сегодня узнаю
Но кроме узнаю ли что-нибудь я
О том что всегда ускользает
Кто по-другому сегодня моргает тот видит
Глазами из ласковых мидий
Всю благодарность столетнего времени каждому кроме
Открывших ладони
И держат они топорище самое
Рождается стихотворение
В белом берёзовом мраморе
Трещинками в поленьях
Не в обкоцанном чурбаке
Мумии забинтованной в бересту
А в дыхании кожном в сверкании на лету
В сером дыму в крошащемся табаке
Держат они своё дело
Держат в руках
Не ждут ускользающих знаний
Не ждут ничего
Вот так их ладони закрытые светятся белым
Ладони открытые копят напрасный прах
Один прорастает в землю извитый узлами
Другой ускользающий между ветвей щегол.
7
Они говорили так
Что слышала вся маршрутка
Как поручни всех обвили
Их обкуренные голоса
А за окном лимита
Как бурый табак в самокрутке
Оранжевой вспышкой стыли
Каждые полчаса
Рядом сидел здоровый мужик
В наушниках навороченных
Они же всё угарали
Что взяли две кассы в полночь
А выше рекламный телек ни жив
Ни мёртв дрожал и как будто скромничал
Учить их уму морали
Сказать им заткнулись сволочи
На задних сидениях бомж
Спал и вонял капустой
У тётки рябой зазвонил телефон
А она не смогла ответить
В принципе всё а больше
Не было никого и пусто
Было внутри такой был сон
В этом ракурсе в этом свете.
8
Кто тащит глазницы на крылышках пазух
Зевком выдувая реторту
Тот взвоет ошпарив голодную морду
Обратным прыжком дикобраза
В нелепой попытке прочесть не проявленный лист
Под клёпаным трепетом сонным
Мерцая как вирус как бабочка перетасован
Посадит занозой строку на каждом из собственных лиц
Как в память булавочкой крепят гримасу
Последнего в жизни испуга
Так спрячет узор воспалённый ладоням в угол
Но видит колючую спину зверя
И липкий прыжок не гаснет
И липкий прыжок не гаснет
Иди как в крыжовник опасный сочится рука
Чтоб сонную ягоду дёрнуть порвав пуповину
Кто плачет смотри на ладонь ведь ты сам себя вынул
И лает неистовый зев куста о зачем ты меня поругал
Очнись это только видение это не ты
И не он и не я освещает прозрачный зевок
В отражении щурится кактус и бьют из него
Снова иглы и каждая строчит канву темноты
Снова ширится в сердце шиповник и пухнут репеем глаза
И лицо словно бабочка светится славящей фразой
Из пустого листа как из шкуры шипы дикобраза
Вырастают и крепнут из образов в образа.
9
Глаза не открывай ещё не утро
Уже не ночь но разум как луна
Над головой рассеял память пудрой
И кудри сонные уже не помнят сна
Спина ощупает корнями плоскость
Диван с пружинами общажная кровать
Сырая пенка пол не струганные доски
Картон листва примятая трава
Три метра вал о память это было
Приметование опаленного пыла
Как пыль повисшая на солнечном луче
Зачем открыл глаза на этом свете
Настроил фокус на такой планете
Где ночь диван с пружинами зачем
Качели лунные по ленте аналеммы
Скрипят послышалось но разве не теперь
Ну вот опять да нет же это дверь
Так не пора ли не пора поверь
Ты слышишь скрип в нём нет такой проблемы
Чтобы исчезнуть рекам и высохнуть траве
Открой глаза ещё не ночь уже не утро
Скрипя корнями повисая на луче
Луна-бессонница улыбчива как будто
Покойница меж звёздочек-свечей.
10
У так уж ты камлал комками
Обратным будущим скрипя
Под камнем десять негритят
Бесснежной жаждой сном зеркальным
Сжигая их в один затяг
Осыпал пеплом в шерсть собачью
На корчи тракторные в грязь
Прожжённый брючный канифас
Запах палёной неудачей
В мороз без закуси как раз
Кто бородою трус лишайный
Кто вшей морозил на ветру
Зашей мне в лёгкое дыру
Так ты камлал и тряс плечами
Зашей а то совсем умру
Умру в неопалимой бане
Хоть дважды об пол головой
На третий дух без тела встанет
Сам отпоёт меня собой
Срастаясь песней с небесами
Вот распускаются за мной по снегу георгины
Вот мечут злые снегири икру рябины.
11
Ну вот потянул расскажи мне теперь
Что лепится в нижней строке
Как в глиняной жажде холодный песок
На высохшей горной реке
Стрекочущий ветер напоит не пей
В нём дремлет гончарная соль
Горчит пузырящееся колесо
И город немеет босой
Я дальше тяну расскажи мне теперь
Что плавится в нижней строке
Как в дыме стекольном стенает свинец
В горячей дрожащей руке
Вспотевшее солнце протянет тебе
Сыпучую ящерку но
Гляди не бери а чуть сдвинется пусть
Не бойся и стой всё равно
Ещё раз тяну расскажи мне ещё
Что плещется в нижней строке
Как в утреннем сне обнимает мертвец
И зубы скрипят как пакет
Пустой и ни крошки ни капли течёт
В пустыне скупой целлофан
Да спущенный с неба тяжёлый отвес
Чёрный густой фонтан
А дальше что движется там далеко
По воздуху пыльным столбом
Тут листик закончился может потом
Но в этом и был прикол.
12
Трут ли бронзовые ладони
На удачу да кто бы понял
От чего сбереглись трудом
Отче Господи кости ломит
Вот чего не найти в другом
Хочешь вот погляди кругом
Это радость в надмедном стоне
Солнце вышло из берегов
Это жажды блаженной воли
Всё обнять отпустить дышать
Молодой головы умом
Не рассчитывая на воздух
Разрешить узловатый ком
Опыт беглый горой навоза
Одобряющим всё что сломит
Продолжает внутри лежать
Ни к чему вырастать никчемно
Так печёт распахни-ка душу
Прижимая что-либо кроме
Тех вещей что сумел прижать
Что не схваченным рядом кружит
Не вместить не постичь не взять
Беглых песен сухих до дна
Только это ли сердцу нужно
Вдруг становится злей и уже
Можно стоит ли нет нельзя
Жизни много а смерть одна.