Алёша Рогожин
ветер рвёт наши одежды. и это насилие
***
ах буксует моя самоходная пьяная лира
по ветру летят предметы один не важнее другого
жду неназначенной встречи готовлю речи
честное слово, ревную чужое честное слово
раздеть что ли время по волоску выдрать шкуру предметов
но что мне останется что мне будет известно
в шторм сдуру бросают за борт то без чего невозможно
чтоб беззащитными падать в голое время
и признавать перед ним: я дурень, я от этого умер
и другим мне уже не бывать, уважь мое честное слово
я курил на ветру фотографии пил с ветром
завидовал детям что они еще будут расти поклонялся солнцу
рвал пуговицы в прихожей чтоб пофорси́ть перед ветром
в общем старался метаться вынашивать некий пламень
примерял как обжить облегчить как обустроить
выщипывал сор из карманов бросал на ветер
смотрел в незнакомку так будто она должна мне самое дорогое
просыпался в проруби и отчаивался по пути за пивом
ревновал ревновал чужое честное слово
к тому кто его произносит старательно чтоб другой точно услышал
и поняв его озаботившись им обрел то без чего невозможно
что остается? остается море простого несчастья
и тонет едкий осадок называемый горем
и лицо человека тонет в сырых ладонях
в чем и кому признаваться за что ему поручиться
остается сам ветер несущий от одного к другому краю несчастья
то есть искомое голое время и оно совершенно не важно
***
разве так не бывает чтобы люди случайно столкнулись
и друг другу открылись без опаски оглядки остатка
и танцуют с тех пор мимо вдоль поперек между улиц
и кружат на ветру свету́ холоде в блестках осадков
палец на перепонку вдох к выдоху слово к вниманию
сели словно шурупы протезы окружность в многоугольнике
переплелись чтоб проснуться сиамскими близнецами
разве это не мыслимо осуществимо посильно позволено
разве это не то во что ночью в семь лет одеяльная нежность лилась
разве это не то что по правде искомо желанно взлелеяно
разве это не то для чего выносилось терпелось удерживалось
так не нам ли положено выдано в руки налито постелено
это нам это нам так возьмем же возьмем же не мешкая
так бывает бывает поверим присвоим отпразднуем
выпьем вылюбим водрузим возгордимся прошествуем
я люблю тебя
раз два три
раз два три
раз два три
раз два три
***
зачем же я такой человек отдельный замкнутый в бестолковом теле
если б предвидел удавился бы на пуповине не выходя из вагины
в комнате ветер холодный я обнимаю подушку я знаю
кроме объятий нет подходящих занятий
для этих конечностей полостей гениталий
и горло есть чтоб звать или отзываться когда позвали
и одиночество есть чтобы переживать его вместе
и кепка есть чтобы ты на меня ее надевала
и шапка есть чтобы я на тебя ее надевал
и поправял когда бы она съезжала
кровь циркулирует в теле куда же ее девать
***
в мрак пассажирских морщин лезет белесый свет
контролерша кричит на нищенку просрочен ее билет
нищенка воет сжимая лямку огромной сумки
за голосами скрипят разболтавшиеся рассудки
они трудятся остервенело как заводы военного времени
не за зло не за премию а просто в безвыходном положении
и не против врага а внутрь обращается ярость
каждая хочет домой и чтоб по пути ничего не мешалось
если б они рассказали друг другу свой долгий день
если б у них были силы слушать других людей
лань бы легла подле льва и убитый обнял бы убийцу
и все вместе летели б мы по небу на колеснице
свет бьет в глаза рядом тетки какие-то сгрызлись
я никогда не высплюсь сука я никогда не высплюсь
***
университет - показали блестящий мирок и его не стало
как нам дергаться дорогая в такт истерике рынка рабочей силы
из какого места растут хлеба публичных интеллектуалов
строчащих колонки об исторической миссии продавцов-кассиров
что прикажете делать где расшаркаться расчеркнуться
что прочесть что узнать о себе чтоб воспрять невежде
где все эти новые умные сети множества кооперативы кибуцы
биржа труда такая же как и прежде
мы с тобой существуем вне иерархий и в интернете
на другой планете а вот на этой мы в самой жопе
где в глазах темно от разосланных резюме - ответят ли не ответят
плюнут ли поцелуют заплатят ли облапошат
лениво путь указует перст покровителя
неофиты сжимают губы от напряжения
я тоже волнуюсь когда прошу тысячу у родителей
но обо всем забываю чокаясь с собственным отражением
***
когда мой земляк подорвал *** я всплакнул на работе
в семнадцать я тоже хотел что-нибудь подорвать
и заныло во мне болезненно и бессильно
желание подорвать ***
всю среднюю школу сверстники надо мной издевались
по ночам я видел их всех на крюках для скота
утром же притворялся больным и заместо уроков
изучал опыт школьных стрелков
а позже я стал петербуржским интеллигентом
и оказалось, что ненависть можно продать
- как продал Мандельштам свое самоубийство
под видом двух жеваных строф
чтобы быть радикальным, представь себе,
мне хватает одних только звезд
ибо азъ есмь барчонок-подпольщик
полный говна, неспособный
ни на какое
насилие