Виктор Качалин
Ныряльщица
НЫРЯЛЬЩИЦА.I
Т.Д.
1
Медленно сбрасывая
сандалии и браслеты,
серьги и ожерелья -
в Лету
погружаемся сразу,
забывая земное,
и узким лазом
протискиваемся в Эвною,
в ней цельней и прозрачней,
чем в кипятке брачном.
2
Из сердца горы
выпадают все реки
не помня о сердце
его настигают
в горечи моря
неся осколки надписей
огнём оторванных
для океана
***
Пустыня
входит в тебя не спеша
вырывает лунное серебро
и осыпается золотым песком
там проступают сфинксы
тревожить лапами разломы
Красного моря
и зеленые камни
влитые в обсидиан
отпечатки ангелов
рассекающих тьму и свет
а предутренний ветер
знает лучше
НЫРЯЛЬЩИЦА.II
Ю.Г.
Лёгкий и настойчивый
шорох льдин о мою кожу.
Парусник - тело.
* * *
Я видела море и белые скалы.
На яхтах плыли бесчисленные "я",
а я понимала, что смерть неизбежна,
как пятница и воскресенье,
и что "я" - это всего лишь уловка Бога,
точка, сияющее пустое место,
вокруг которого всё вращается,
ноль, без которого нет бесконечности,
Ветер солил и срывал мою кожу,
а тело мое наполнялось светом,
я не видела море, во мне проросли белые скалы.
* * *
Иду на дно, познавать запах света.
У океана - тысяча дочерей,
ни одна на меня не похожа.
Иду вверх, ощущая лишь скалы,
тающие в глазах,
и длинные иглы сосен под кожей.
Иду вдоль себя,
впуская в себя огненный шар, и выдыхаю душу.
И не замечаю, что старик Эфир растревожен.
* * *
Скала под ногами -
легка и бела,
зуб мудрости -
из морского дна.
Отброшенная
лестница слов
уплывает...
Снов - без числа.
Царапаюсь
осторожно в дом.
Дверь закрыта;
кольцо - с трудом
поворачивается
вокруг солнца.
И снова падаю в сон,
где океан жжётся,
душит иззелена-седыми
гекзаметрами чудными
и выплёвывает моё новое имя.