Илья Имазин
Двенадцать предварительных набросков к неслучившимся стихотворениям
Двенадцать предварительных набросков
к неслучившимся стихотворениям
ОГЛАВЛЕНИЕ
Я плачу вторую неделю…
Из забытого детства всплывает ребенка лицо…
Мне сегодня приснился очень…
Граффити
Смерть Тентажиля
На рыночной площади гвалт без конца…
Сутин
Дыры во мне – испугают звезду и детей…
Но что это было? Наверно, миг счастья…
Вообрази: мешок смешных игрушек у кровати…
Посоветовал друг: «Это лучшее средство!»…
Ну, наконец-то! Посмеемся вместе…
***
Я плачу вторую неделю
Безутешно, горько, надрывно.
В доме окна все запотели
От рыданий моих непрерывных.
А в саду моем фрукты поспели
От такого обилия влаги.
Ночью сплю я в мокрой постели,
Днем пишу на мокрой бумаге…
***
Из забытого детства всплывает ребенка лицо,
Как у старушки, сморщенное, измождённое…
Отвергнутый матерью, часто битый отцом,
Случайно зачатый и всем на горе рожденный
В понедельник 13 числа, 13 месяца,
Когда во дворах сотни трупов убитых ворон,
И ты с трудом подавляешь желанье повеситься,
На тарелку вываливая клубок разваренных макарон…
***
Мне сегодня приснился очень
Маленький тощий олень.
Раздавленный тяжестью ночи,
Бескрайностью полей,
Он смотрел заворожённо
На меня или мимо меня.
Я проснулся опустошенный,
Голова болела полдня.
Граффити
На дверях в вагоне метро
Дописал после «Не прислоняться!»:
«Осторожно, прошу!
Я стекло,
Я имею свойство
Разбиваться!»
Смерть Тентажиля
По мотивам одноименной пьесы М. Метерлинка
В комнате мрак, Звуки:
В душе страх, Лязг засова,
Распластался Шум шагов,
На полу Затем раздался
В бесчувствии Внезапно
От окна В жуткой тишине
Блик. Детский крик.
***
На рыночной площади гвалт без конца.
Из ругани трех старых прачек
Выскакивают три бранных словца.
Не знаю точно, что они значат,
Но знаю, что бранные.
– Что же отсюда
Следует? Что?! Отвечайте, балбес!
– Ничего. Просто бьется, бьется, как посуда
Речь. И остаются лишь осколки словес.
Сутин
– Гоните его поганой метлой!
– Выметайся отсюда, кретин!
С раздавленной, как апельсин, мечтой
Он сам себе господин:
пьян, неуклюж как медведь,
а в глазах – половодье жути.
На картины его невозможно смотреть –
Как будто
Обнажила кровавые сгустки сути
Сама смерть…
***
Дыры во мне – испугают звезду и детей.
Львёнок, сбежавший из зоопарка, сказал,
что бочка – мой дом.
Дикая птица, сумевшая вырваться из сетей
Птицелова, сказала, что вся моя жизнь – облом.
Обвал. Не скоро меня найдут
В этой груде обломков.
Не помню, как оказался раздет, разут…
Грубо скомкан…
***
Но что это было? Наверно, миг счастья:
Темнело, а я любовался закатом
И видел, как дерево вен на запястье
Алело спелым гранатом…
***
Вообрази: мешок смешных игрушек у кровати,
Другой мешок, наполненный остывшею золой,
И ты стоишь там, у окна, в квадрате
Златого солнечного блика – золотой…
***
Посоветовал друг: «Это лучшее средство!» –
И всё получилось. Он шёл налегке.
Сердце радостно билось, горел на щеке
Поцелуй, скороспелый и свежий, как в детстве…
***
Ну, наконец-то! Посмеемся вместе,
Забыв о том, что чаще грустными бываем.
Терпеть не в силах, так в чужом подъезде
Мы мочевой пузырь опорожняем.
Ну, вот и славно! Вот и посмеялись.
С тобою вместе мы умрем от смеха.
Поверь мне, люди смерти б не боялись,
Когда б до гроба доводила их потеха…