Алексей Лисовицкий
Точка
«Принимая во владение землю Гибралтара»
чёрной патокой как цыганёнок набитыми ручками
обволок мои знаки и украл
нефть моих мыслей скрадывала
наливаясь
Гибралтар
алым вцвёл в землю
коралл кита
и выходил миллиардами литров сквозь полузакрытый канал
а ресницы направлений определяли её принадлежность
«Бессонница»
Как-то спросонок Алексей шёл по своему дому и увидел паука. И убил его. А потом как-то ни днём ни ночью пришёл к нему паук-то и говорит:
- Знаешь, Алексей, согласно теории перерождения я живой, но ходил меня мой сын хоронить, да только не нашёл, что в шелка кутать. С тех пор мы и не разговаривали совсем.
- Знаю, - отвечал Алексей.
С тех пор паук к нему всегда приходил и что-то говорил. А Алексей знал. И паук знал.
А тогда Алексей так и не уснул снова и потом не уснул.
«Камень»
Я землю кормил цветами –
Покорно гнулась Земля
Под сделавшими сальто-мортале
Назло холодным нолям.
Покорно прогнулось небо,
Когда я вдруг из-за спины
Достал поэму Лермонтова
И без любви вскрыл.
На месте остался мост
Из дерева над обрывом,
Когда я, душу подбросив,
Ему грядущее выболтал.
«Гречка»
Прощение - не существительное, не вещь,
Даже не кирпич фундамента нового разговора в речи,
А продолженный во времени процесс вечный.
Сверху, снизу, сзади, спереди
Мажут, красят, будят, лечат.
Обесценивалось человечество,
Пока дорожал килограмм гречки.
Только мне в поисках встречи с тобой отчаиваться нечего –
Подбадриваю себя.
Одариваю преодолимым чувством времени и места,
Преодолеваю паническую бессловесность,
Стираю серебристое покрытие
Между тем, что известно, и тем, что мне не известно.
Вот граница события,
Вот где успех открытия будет не важен,
Вот где тема бытия,
Простиранная, отглаженная, протёртая:
Там моих плеч косая сажень держит точку,
Как последний страж пустоты,
Заражённый уже не тобой, а междометием "Ты".
И опостылевшие пастельные полутона
Видятся как хорошая сторона талана к ночи –
В переплетении зрелости, детства, старости, юности и отрочества
Самой точной меры неточности точек.