Юлия Идлис
когда чистой болью
когда чистой болью наливаются щеки,
когда на шелке
слов моих проступает простертой птицей:
лучше бы тебе не родиться и мне не родиться,
что ли, как-нибудь перебиться;
когда внутри соскакивается со ступеньки,
прижимаются к животу пальцы,
шепчется: сколько можно путаться, оступаться,
господи, отпусти меня поебаться! -
когда уже руки не держат душу и лоб не
выдержит, вот-вот лопнет,
колыбелькой-скорлупкой всплывет в египетских водах;
тогда ты встаешь за спиной и тебя не видно,
от меня остается выдох, -
и ты говоришь мне своею синей, соленой болью,
обнимаешь ладонью, как колыбелью,
и из меня, которую зачерпнули твои же руки,
во все стороны прорастают чужие реки,
а на кончике языка остаются святые лики,
отворяющие говорить,
отнимающие целовать.