Женя Риц
Брань подворотенная не виснет на вороту...
Брань подворотенная не виснет на вороту,
А проскальзывает в ту
Расщелину между костью и нависшим на ней шматком,
Располагается там,
Не беспокоится ни о ком,
И каждое слово,
Например «хули», или «блядь»,
Или любое, которое не рекомендуется употреблять
При детях младше пяти,
Пускает там корни, начинает цвести,
И его ничем уже не извести –
Потому что – что ж, ведь известь не растворяет слова.
Сперва,
Они, конечно, трепещут, как мотыльки,
Собираются на тыльной стороне руки,
Но потом понимают,
Что кожа, и жилы, и всякий хлам,
Который теперь с известью напополам,
Им не нужен –
Не нужны почки,
Претворяющие воду в мочу
Посредством обогащения ее селитрой
(Вроде пьёшь-пьёшь, а не выходит и литра),
Не нужна печень, губкой собирающая страх,
Не нужен желудочно-кишечный тракт
(А он уже сжимается – чувствует: что-то не так).
Итак,
Когда тело растворяется,
Как декабрист казненный,
Каждое слово,
Как лист оперённый,
Покидает его чертог –
Вот вся история в общих чертах.
И поэтому скажи мне «сука», скажи мне «блядь»,
Это не больно, это самый смак –
Твои речи дробью засядут в моих костях,
Чтобы выстрелить,
Лишь только мне выйдет срок.