Юлия Идлис
что-то мне как-то
хорошо бы вернуться в тепло твоего янтаря,
барахтаться в нем, застывая медом на самом дне.
хорошо тебе без меня, хорошо, а мне?
говорит, ну все будет хорошо, несмотря
на то, что гидрометцентр прорицает последние дни последнего января,
ветер и снег в апреле, огнь с небес.
объясни мне, говорит муха, утопающая в янтаре,
барахтающемуся вовне:
как мы встретились здесь,
чья ладонь подхватила меня на лету,
обернула в сладкую вату, закутала в густоту
меда, ну объясни, при чем тут ты,
ну, давай.
говорит, ну ладно, вот я разнимаю две половинки солнечного тепла,
и лети на свободу, ну что ты встала, запуталась, замерла,
или теперь понимаешь, как нам здесь замерзать по девять месяцев в год,
говорить, не раскрывая рта,
спать, не закрывая глаз?
ну давай, говорит,
вот тебе целый мир, тридцать первое января,
минус тридцать, чертов снежный апрель.
вон мой дом с высоты двадцатого этажа,
вон сугроб, в котором тебя нашел.
хорошо тебе? хорошо?