Дмитрий Ларионов
Нижнебург-на-Оке
* * *
Плевок растительности – сквер.
Идешь налево – чахлый дворик,
там воробьиный трын-щавель
под окнами растет. И море
выведено мелом на асфальте.
А девочка в малиновое платье
облачена – рисует винт у парохода,
а пешеход идет... идет и море переходит.
ОБОРОТ
скорбно вращаться в песенном мире
сладостно пить да пороть чепуху
но угостившись похлебкой пчелиной
лишь астры у речки бросаешь в уху
так исключительны эти начала
время нитью ложится на веретена
только рубашка тебя утончала
но до метели дорога длинна
дышишь словами последнего лета
задыхаешься волглой пыльцой
а потом у крыльца забывается это
и окна травы застилают лицо
* * *
... так время дарит и тебе – венок событий,
жизнь вовлекает в оборот земель.
Счастливый человек – он устроитель.
От рук его полуденный апрель
/сквозь тернии твои/ – на все предметы...
лелеет – в точь – цветная пыль.
Так – убедительнее – мертвые поэты.
Себе скажи заранее: «Я был» .
Снегосложения зимы, сезон распада,
ряд букв, неуловимых в тираже –
перечеркни. Оставь друзей, и падаль
склоняй в прошедшем падеже.
Ты напылил. И наследил. И сам попробуй
войну переживи, которую нельзя
пересчитать. Слова – слагаются до гроба,
пока снует дворовая ребзя.
* * *
Это всходят тюльпаны из труб дымоходных,
в охрипшем эфире – на радиоволнах
цветут. У посёлка, над смешанным лесом
выцветают тюльпаны. И всё-таки, если
за рамой оконной – сугробы, снега,
под прищепкой рубашка; и слышится море
в рубашке – это твой первый сигнал –
о, песенка лета! По тропинке-пробору
в предбанник бежишь, ковыряя замок,
Борисыча шепчешь /песня ушельцев? /...
<…> и вот из трубы зачернилил дымок,
у соседей затеял, завыл кобель Ельцин.
Тут прикрикнешь с размаху на старого пса,
окинув стыдливо глазами окрестность,
<…> а выходишь из бани, думаешь: «Вам рассказал
бы за эти края! » Нецветочною песней
пропахший стоишь. «Всё – прогалина, мелколесье... »
* * *
С книжкой уселся в брюхе трамвайном,
катится сквер за измятым стеклом.
Так и качусь я по жизни случайным,
к рукам примеряя свое ремесло.
Вовсе не в этом, не в том – как обычно...
Дело случилось такое, ну что ж;
юность чертила по точкам различий,
долею зрелость – объема чертеж.
Вот штрихпунктирная вспоротых улиц
выходит за свет городских черенков.
Мне черенки свысока улыбнулись
поодиночке в рекламных трико.
И сэма испивший, вдруг снова подходит
с христовой улыбкой трамвайный жокей.
— Сойду, пока город красив на восходе...
— Бля, выходи! – говорит, – Нижнебург-на-Оке!
* * *
Пассажир становится пешеходом,
доедает четверг в октябре.
В квартире пустой – непогода,
в блоге – отступ-тире...
Немыслимо блогеру словно –
за окном проезжает трамвай!
Это я /засыпаю в советском вагоне.
Жизнь конвертирую в текстовый файл/.
Коротыш учит буквы и числа,
с взгальной бабушкой рядом сидит.
Вот и мне бы – читать разучиться,
он-лайн огоньком позабрезжить в Сети.