Звательный падеж
Наташа Поляничко
* * *
на цыпочках
ночные зрители сбегают
в юбочках
из кинотеатра,
избегают финальных титров,
а мы засыпаем
в холодильнике,
очень сочувствуя режиссеру,
который не умеет закончить вовремя
плохое кино.
иногда лучше молчать
я вышла из кинотеатра
и познакомилась с мальчиком,
он выглядел довольно нечасто,
я сказала ему, что люблю читать надписи на футболках,
я сказала, что хочу пойти гулять по садовому,
я сказала, что неплохо купить бы немного печенья,
я сказала, что забыла пин-код своей карты,
я сказала, что не слушала айпод примерно два месяца,
я сказала, что меня поцеловали на работе,
я сказала, что ненавижу свою работу,
я сказала, что недавно ездила в аэропорт,
я сказала, что здорово, когда кто-то моет тебе голову,
я сказала, что считаю это особенной близостью,
я сказала, что пробовала побежать, но у меня не получилось,
я сказала, что утром сидела на подоконнике с человеком, который вел прогноз погоды,
я сказала, что завтракаю без одежды,
я сказала, что сейчас кинематограф важнее литературы,
я сказала, что мне подарили строгий черный молескин,
я сказала, что скоро пойдет дождь,
тогда он сказал: "эммм...я, пожалуй пойду".
и пошел.
Позвонишь ли ты мне снова?
так бывает
у зданий, не имеющих
административного значения -
как бедные родственники,
ютятся пристыжено
в стороне
от жизни,
а мы же просто
превращаем себя в заповедники -
великолепные и запущенные,
то есть - не пускаем никого,
потому что
ведутся внутренние работы.
тайны абрикосового дерева
с утра люди трясутся в вагонах метро,
а джон говорит,
что ему кажется, будто они танцуют,
и в цокоте каблуков он тоже
слышит музыку,
а в три часа ночи, на кухне,
усевшись на пол,
он надувает щеки
и играет на одном из своих дудуков,
это просто
какой-то чистый,
мистический опыт,
так что и я, и соседи за стенкой,
все мы превращаемся
в стадо овец,
пасущихся на весеннем лугу.
идеальное
моя мама считает, что нельзя просто так пойти в ресторан,
нужно
как минимум
надеть красное платье!
я представила,
каким был бы мир
гротескным -
красивым и сразу печальным,
женщины шелестели бы юбками
везде ,
и в забегаловках,
где это совсем неуместно.
мои друзья ничего про меня не знают
]ночная арифметика бегущих секунд
пижамных штанов чашек чая отдаляющих утро
заснувших домов,
в тишине отражаясь в мутном крае стекла
в зеркале в ванной
я люблю воображать, как машинисты
окончив смену, стоят у своих поездов,
и гладят холодный металлический бок
как собаку.
цай мин лян или первые признаки старения матраса
в кино теперь даже в 23.00 небезопасно,
хотя тут только я, девушка, мужчина 1, мужчина 2
и две смертельно пьяные,
где одна подарила другой розу,
а эта другая наступила на нее,
проломила красную голову
(о чем сообщила всему залу),
пока тут такая поэзия, куала-лумпур
и я нехотя вспоминаю, что ты боишься вентиляторов,
одна из двух мерзко чпокает резиновым жвачечным пузырем
и громко, как на вокзале, делится мыслями,
тогда вторая начинает хлестать ее по щекам,
а та ржет, как полоумная лошадь,
смелая подружка накрывает ее рот рукой,
раздается только хлюплое "хрм", "хмх", "хох",
вздрагиваю при мысли, что сейчас комочек спрессованной
жвачки та прилепит языком к ладони и размажет влажным пятном,
но та, видимо, думает по-другому
и впивается зубами
и прямо сквозь гам многодушного мегаполиса
мчится рычащий крик,
вытряхивая нас всех
из дрессированного немногословия.
дача
дерево смотрелось совсем неприметно,
потом потянулось,
раскинуло свои слабые руки
над чужим огородом
и брату пришлось
залезть туда,
чтобы собрать сливы,
почерневшие от безделия.
в поисках утраченного времени, женева, пять
мужчины мигрируют как муравьи,
их лица застывают
перед витринами,
словно кадры немого кино,
вот вам
энциклопедия
настоящих эмоций -
тут целая буря:
жажда, жадность, жалость,
боязнь, вожделение, трепет,
все эти мужчины
ищут часы.
идеальные, неизвестные,
может быть, и несуществующие,
но неподвластные времени,
эти мужчины идут за ними
невесомые, влекомые
мягким светом в салонах,
роскошью обстановки,
шершавыми деликатными голосами
нимф (консультантов),
подсказками, тайными знаками,
перчатками белыми,
слепым предвкушением
того,
как легко
ремешок прикасается к коже,
я вижу, как блуждает по лицу брата,
забытая, несдержанная, чуть взволнованная,
большая улыбка
маленького мальчика
и он смотрит торжествующим взглядом,
как минимум,
первооткрывателя.