100 стихотворений рунета:::

Р


Татьяна Ридзвенко 

Бытовая магия вроде бытовой химии.
Ядовитая, едкая, а пахнет хвоей и яблоком.
Подсчитываем палочки, на что-то надеемся.
Придаем значение цифрам, сноскам и выдержкам,
всяким мятым помойным билетикам.

Все знаем и умеем, кроме ждать и молчать.

Зато суета как заварка чайная
залепила все входы и выходы.
Вода стоит мутная, мыльная, жирная.
Жалобная на дне ложечка серебряная.

Дитя расхворалось от этого ужаса.
Как будто не его мы заклинали, подманивали,
и обещали взамен барашка кудрявого.
Не пей вина, мама, а то стану козленочком.

Поговори со мной мама, поиграй, побегай,
попрячься со мною за занавески.
А тебе подарю все мои богатства
все мои картонки, мои железки.

Я, говорит, помню маму маленькую,
детскую, не светскую, воробья, котенка.
Так говорит он, а говорить-то не умеет.
Это я как медиум слышу и повторяю.

Я обучу дитя счастливым билетам,
гадать по фонарям, синим шапкам и красным «ладам».
Поделюсь сокровищами души невзрослой,
зверинцем игрушечным бутафорским.

Пока дитя говорить не умеет
не поймет, не научится, пожалеет.



Женя Риц

Инна Бо

Тщетно искала его пин-код.
Звонил каждые пять минут:
– Что, нашла? 
– Не нашла. Может вспомнишь?
– Да нет… Хотя…
Где там… Кот,
То бишь – мальчик, то бишь – мое дитя,
Чем положено набивал живот,
Пережевывал «Кити Кэт».
– Нет, 
Не нашла.
…Мой диплом, его,
В уголках пыльца.
А это что? Какой-то лист:
«Я, Бокштейн Инна Бо…
…захоронение моего отца…
..пожал…»
Дрожал
За окнами март.
И солнце катилось вниз. 



Анастасия Романова

Надо убираться, надо убиваться,
надо уходить в слепоту.
Зимняя куколка, отёчная бабочка
отечески обнимает меня за плечи.
Оттенки ржавых волос и улыбок,
красный лак на пальцах,
красная краска в венах, -

пусть кричат!
пусть орут!

я впускаю в себя этот вопль,
меня хватает на стадионы,
меня не хватает на одиночество.



Анна Русс 

Настоящие игрушки

Ни к чему мне тетя Барби
С мужем, домом и машиной,
Ни к чему мне дядя Бэтмэн,
Или дядя Терминатор,
Дайте мне носок без пары
Или старую перчатку -
Я набью их теплой ватой,
Я им сделаю жилетки,
Нарисую рты и глазки
И пришью носы и ушки -
Настоящие Игрушки
Не приходят в магазины,
Не бывают из пластмассы
Или крашеной резины,
Настоящие Игрушки -
Это глупо и тепло.




С


Нина Саранча

Я бедный и бледный, поставленный в угол.
Неправда! Не трогал я танькиных кукол.
Не дергал я Ленку за обе косы,
Не прятал на пляже чужие трусы,
Не обливал керосином гараж,
Не грыз у Сереги его карандаш
И дяде чужому не делал подножку.
Я сделал своею ничейную кошку.
Я годную кошку в помойке нашел.
Невовремя папа с работы пришел,
И мама кричала, как птица гагара,
Не вынесла кошка такого удара.
И снова ушла на помойку сидеть.
Я плакать не буду. Я буду реветь.



Александра Сикирина

вот она осень с той стороны налипла
сброшенная оболочка яичная скорлупа
в классе пустом нараспев ты читаешь молитву
за кого-то кто в сотне кварталов отсюда упал
снова со мной моя неразлучная свита
мрачные размышления мокрые фонари
вот он твой темно-синий с белым узором свитер
кто внутри



Екатерина Симонова

Дивная девочка не понимаешь чего
Всё у нас будет поедем в Кале или в Таллин
По заграницам, бесстыжие, к морю, к его
Неузнаванию в запахе женщин и далий,
В цвете бумаги, скамеек, в названьях вещей,
В форме дождей и браслетов, в лимонных цукатах,
В шалых собаках и тяжести мокрых плащей,
В уличных цирках и плюс в корабельных канатах
В общем во всем что как будто из букв состоит
Ты отжимаешь соленые волосы в скалах
В лунном сиянии в блеске чудесных ставрид
И левитируешь в пене в зюйд-вест интервалах
Чтобы упасть от усталости рядом со мной
Долго шептаться зевая прижавшись послаще
Волны шумят и ты даже не хочешь домой
А слово «свобода» кажется нам настоящим



Альбина Синева

На лету замерзает птица. И даже пуля.
Я тебя люблю ещё? Посмотри.
И глоток последнего поцелуя
отдирается медленно изнутри.

В январе только прятаться, греться, – ни губ, ни кожи, -
к ветру прислоняясь пустой спиной.
К непроизносимому вовсе «боже»
не посмеешь добавить «мой».





Ника Скандиака 

Подумать, из какой червячьей глины
растут черты, не помня ни черта —
растут, и простираются за спины
владелиц, и там медленно сраста-
ются лозой, судьбой венозной...

Сознанье до мизинца пронзено
сосудистой, сердечной, кровеносной
красой...

                 В руку вращу веретено
карандаша — мол, сни мне: распускаться
к весне начнут, — как зябкие цветы,
как сказочные лодочки акаций, —
на крылышках своей же красоты...
но удержи меня на грани зренья,
поставь меня на почву тяжело,
туда, куда вгрызаются коренья.

В густых соцветьях венчики творенья;
их за спиною дерево сплело.





Владимир Смирнов

сделай себя сам

когда я был глупым подростком
мне нравился Моррисон
и даже драная  лохудра Джоплин
сумасшедшая музыкальная аппаратура
которую включил в розетку Большой Цветок
но рассеялся дым 
конопляных походных костров
грибник Карлос сделался миллионером
небо очистилось став электронно прозрачным
на нём только дивные сводки
всё в мире имеет цену
Петр - ключарь на воротах в New Jersey Devils
Кама делает сессии для "Плэйбоя"
Аполлон 25-й в Биллборде сегодня
надо крутиться
иначе тебя отключат
ты станешь опять человеком
двуногим скотом
и умрёшь





Лариса Сонина

Если бы кто-то здесь произнес имена
Женевьева, Жильберта или даже Ута, Улита, Прага,
Чтобы удлинилось мерцание зимнего дня
На длину неспешного птичьего шага,
Если бы вдруг в окне появился воздушный шар,
Ненастоящий, в продольных полосках, малиновых и зеленых,
К которому был бы прицеплен бумажный Икар,
Чуть колеблемый ветром среди снежного звона,
И небольших облаков, как бы замерших не дыша,
И невысоких сугробов с калейдоскопным намеком,
Чтобы можно было, захлебываясь и спеша,
Беличьи сказки запить
согревшимся яблочным соком.





Наталья Стародубцева

Тема упряма, как дура (у, прямо как дура):
Можешь схватиться за гвоздь, коли стены не носят,
За толкование поз, если это фигура
Женская, т.е. не шахматная, т.е. вовсе
Необъясняемая. Можно выйти на улицу - с шармом,
Выкатить бочку вина закадычному другу.
После - убить его. Видеть свой точный, со шрамом,
Профиль в трамвайном окне, уходящем по кругу.
Можно не видеть, но выдержать слог - непременно,
И становиться прозрачней и злей, как китайцы,
Чтоб разгрызать, словно яблоки, верные вены,
Переплетенные между собою, как пальцы.

*

Я твои рифмы знаю: цветочки, би
И всех твоих уходов сумерки, трап и город.
Ты - карусели, снежное - на, люби! -
Прячешь мои привычки и нервы в провод.
Я твои цифры вычитала - молчи.
Перепрощалась с улицами - за лето.
Я рисовала слёзы твои, почти
Все получились, за исключеньем этой.



Ната Сучкова

brown ice

Кола-кофе
ступеней профиль
из ковролина
впечатанных в пол
на полвторого
стрелки отметина
в макдональдсе
осень
случается редко
ибо не курят
ибо не пьют
ибо почти не плачут
сложно привыкнуть когда все вслух -
лгут
или сдают сдачу

Кола-opel
мне нравиться профиль
в зеркале заднего вида
жалко что плохо видно
какого цвета глаза
когда их прячут
даю сдачи
желаю удачи

Осень
в бигмачке оставлена -
в зеркале заднего вида
бардак в бардачке
и открыта
(точно бутылка колы
дым коромыслом приколот
залпом ее до дна)
зима




Алексей Сычев

Самоубийство яблок во дворе
и шепот кабачков на сковородке.
И шелестящий влажными тире,
дробящий многоточием, короткий,
как променад наперекор жаре
до речки и обратно, ливень.
Лодки.
Велосипеды.
Бурные амбре.
Стол на веранде, прыщ на подбородке.
Звезда над полем. Тополь на горе…

Кончался август. Начиналось то,
о чем я, как положено невежде,
не помышлял особенно, зато,
ветшая от увиденного прежде,
уподоблялся старому пальто -
хотя бы потому, что спал в одежде…

процеживало окон решето
вечерний воздух - видимо, в надежде,
что, обернувшись к завтраку просто… -
простором? простоквашей? (не поешь, де -
не женишься?) - он не исчезнет, что
все так и будет…

Так оно и было.





Т

Леонид Терех 

По всему - предсказания сбудутся,
И октябрь оправдает прогноз, -
Стаи "скорых" шакалят по улицам
Под сирен похоронный прононс.
Всё, к чему по теплу приценялись мы,
Размывают дожди, и теперь
По раскладу другой канцелярии
Занесённых в реестры потерь
Рубит нас предынфарктная конница,
Как пехоту - сплеча, на бегу…
…А рабочий целует колхозницу,
Громыхая железками губ…





Яна Токарева

сегодня я видела суеверную машину
чёрная кошка перебежала ей дорогу
потаповский переулок
машина остановилась
подождала пока я пройду
убедилась что со мной всё в порядке
и только тогда поехала дальше
я тоже пошла дальше и подумала
что я наверно слишком хорошо о себе думаю





Ксения Толоконникова

У барсуков семья. У них нора
И барсучат штук пять, когда не больше.
Теперь светает поздно, и дожди,
И лес насквозь исхожен грибниками. 

А у меня хозяйство и любовь.
На зиму хватит нас, и дров, и снега.
Котенок чернолапый подрастет – 
Растут быстрее те, кто знают много. 

Ведь я и раньше проливала молоко,
но никогда – от шороха за дверью.
А ты сказал, что счастлив тот барсук,
которому жена не изменяет. 


У

Александр Уланов

Здравствуй, медленный бог проливных тополей,
правдой усталых глаз неразделенно тих,
не принимай всерьез эту любовь ветвей,
или согнет себя звонкая тяжесть их.

Чистосердечная пыль, всех уходящих даль,
камень домов дорог, многофигурный щит.
Твердых ладоней вещей рукопожатий жаль,
но опустевший луч встретит в себе лучи.

Вот и его лицо - линии темноты.
Только по ним узнать, контуры развести.
Легкий, угаданный, смешанный, смешивающий, где же ты,
здравствуй, руки раскрой, наклонись, отпусти.



Х

Маша Хаткина

моя любовь желтого цвета
нет не китаец
а так себе осень
ей можно в рот положить палец
она не откусит
и клятвы не просит
шлет каждый день открытки
открытки-улыбки
открытки-улитки
ползают в своих домиках
одна шипит чайником
другая шарфик завязывает
а третья котов пересчитывает:
«жили у Маруси…»
или
«жили-были дед и баба…»
или
«в тридевятом царстве…»
или
«у синего моря…»
короче
«долго и счастливо
и…»



Наталья Хаткина

молитва

Господи, брось-ка мне теплую кость из супа!
Брось, а то спать не дам - на Луну завою.
Это же Ты меня создал такой брехливой и глупой -
твоей собакой цепною.
Если бы Ты спросил меня: "Кем ты хочешь?"
Я бы вскричала: "Нет! Не борзой, не гончей!"
Крови чужой боюсь, да и бегать тяжко.
Мне бы бродяжкой, Господи, так - дворняжкой.
Запах помойки, Господи, тяжкий, вязкий,
запах помойки... Божечки! Дразнит, манит,
тянет к себе и - как Ты - обещает праздник.
И ничего, что - как Ты - обведет, обманет.



Ч

Виктория Чекмарева

Если б мы трахались молча,
Мы бы молчали в минуты высшего наслаждения,
Выть по-волчьи,
Испытывать страх унижения,
Бежать от себя, заныривать в алкоголь,
Чтобы забыть не щадящую голову боль.
А чтобы с тобой переспать,
Не нужно быть семи пядей во лбу,
Первое - я начинаю сгорать,
Второе - я завершаю борьбу.
Руки в руки, губы в губы вонзить,
Слышишь стуки? Я просто хотела любить…
Я просто хотела забыться,
Как будто жила между тем вопреки,
И видела души - не лица,
Хотя не снимала очки…



Василий Чепелев

бардак молчит

ты к запретке подойдешь ты помашешь мне рукой
улыбнешься как всегда и крикнешь здравствуй
опыт приходит с годами и я спокоен
не надо печали и так всё ясно

фотограф не несет никакой ответственности за глаза клиента
исчезает последний снег со стоптанных каблуков
к солдату приходит дембель приходит лето
у рассказчика что-то шевелится за щекой

настоящий поэт не может прожить ни дня
судорожный массаж замуж затемно за рубеж
улыбка моя приходит с употреблением пива с появлением какого-нибудь тебя
маленький не употребляй наркотиков пей поменьше учись прилежно

закурю на мосту красный фьюжн синенький голуаз
распускается новая зелень сигарета дрожит в руке
в автобусе всё приходит к своим местам и мой мутный глаз
останавливается на пятнадцатилетнем ролевике

вечером я уже буду ему звонить бардак молчит
мне всё равно ведь над исети ряской под хруст ста баксов
среди гопников тех кто сюда приходит цветов бетонных плит
мне никогда никогда не станцует тот кто за мной таскался



Вера Чижевская

завидная участь
 
У Рихарда Вагнера была тяжёлая участь:
не любить Брамса и Верди
и постоянно бегать от кредиторов...
 
У Шопена участь была ещё труднее:
жить и играть для Жорж Санд,
которой меньше всего нужна была
его музыка.
 
О Бетховене говорили,
что глухотой он был наказан за то,
что хотел приблизиться к Богу.
 
Завидная участь
была только у Антонио Сальери -
преподавать теорию музыки Листу
и завидовать Моцарту,
 
если верить легендам...



Елена Чинахова 

когда закончится джаз, когда пиявки
выцедят кровь из вен поцелуем мягким
(главное, на запястье жгут затянуть покруче
и ни о чем не думать) - сюжет закручен
метаспиралью - игла протыкает небо;

когда в сотый раз - выныриваешь из небы-
тия и реальность вокруг кажется странно-
синтетической, как отрез лавсана -
с рваною раной небыли посередине;
когда время застыло, подобно гигантской льдине -

мысли вяло дрейфуют, нелепым треском
взламывая тишину; на сетчатке - фрески -
неудержимо теряют насыщенность красок,
гибнут - как мудрость Цезаря, как богатства Красса;
взгляд вьется бабочкой над барханами пепла,

не находя зацепки в однообразии спектра;
когда пустота - в избытке, возведенном в степень, -
становится точкой отсчета, разящим стержнем,
воткнутым в центр циферблата часов с кукушкой -
от тщетности ватность пустот пробивать макушкой

можно сойти с ума или запрыгнуть в заумь:
как ни вертись юлой - вечности заводь
все равно останется гладкой до стона, до крика...
поэтому, перебирая чётки в такт скрипу
изъеденного термитами кресла-качалки,
я, опечатав рот, продолжу хранить молчание...



Ш


Ян Шанли

А. Цветаевой

Старушка
(Мне за дверью)
Сказала:
- Подождите.-
Жду.
Открыла.
Ах, что вы, закройте дверь,
Вас сквозняки вынесут на улицу
И дальше,-
Она в ответ как бы прошелестела:
Входите, ничего, уж сколько лет живу,
А дальше окон я не улетала.
Вон кошка просится к коту -
На улице весна, наверно.
Вас как зовут?
Я, в скромности, назвался
И тапочки плетеные отдал,
С которыми меня к ней посылали.
Она, чужой заботой благодарна,
Сказала просто ласковое слово.

Я взял его в другой конец Москвы.



Олег Шатыбелко/ms

В аквариуме-полировке стойки
Проплывает угрюмая рыба-официант.
(выловить призывной блесной жеста)
«Савой- это единственное в Лондоне место,
где...» «...как заметил в свое время Кант,
моральный паллиатив...» 
(наверное, это корм для планктона?)
Лед в стакане растаял. Около трех.
Слова во рту раскрошились до стона. 
(впрочем, не вслух, но если бы в легких оставался воздух, - 
вверх обязательно всплыл бы маленький пузырек...)

Дранг нах вестен, затем дранг нах остен.
Маятник: запад-восток-запад-восток .

И здесь и там теперь слишком много неона...

* * * 

наши сигареты почти одновременно 
клюют стеклянную ладонь пепельницы. 
монотонность вечера- способ выжить; специя,
бульонные кубики, вызывающие спазмы
одиночества (я лечу их давно и по-разному,
словно мигрени, 
кофеводкойкофе -или- бахомвивальдибахом
-или- крепкозаваренным чаем).


Бог лечит забвением, словом и страхом.

И тишиной – 
суммой молчаний.





Ирина Шостаковская 

Слушай-ка ты поэт невольник чести
Может ты один во всей Европе
Но Берроуза тебе не переплюнуть
А тем паче Роберта Бернса
Я молчу уже о Марке Бернесе


ИКАР

Доктор, неужели так трудно
Она похожа на треугольник, такую простую вещь
Я ее проглотил
Доктор, помнишь небо над Аустерлицем,
Небо над Аушвицем?
Там это можно было умереть от страха
Можно было любить от страха
Меня  никогда не учили любить свободу,
Ты уже покойник, доктор, это было несколько раз
Когда бы знал кто из вас, как хочется дышать и жить!
Когда бы знал, как она прекрасна!
Когда я, замкнув на повороте, крикнул "Мама!", или "Родина!",
                                     или что-то еще...
Все. 





Дмитрий Шукуров

Я всегда выезжаю на простых вещах: 
Любви, ненависти, помноженных на обманный эффект 
Сюрреальности стиля; 
Возможно, что тело мое выпустили, отпустили, 
Образовав из него какой-то странный ландшафт… 
Все уже просто и знакомо… 
Для именуемого ли в этом 
Смысле нет никакого закона: 
Голова, руки, ноги, какие-то там промежутки, 
Пунктирная линия, впадина, - 
И все это названо каким-нибудь именем данным, 
Например, Дима; 
Вероятно, что именно имя 
Было кем-то когда-то любимо… 
Легко запутаться или забыться в коме имени, 
Запутаться - в нитях шелковой памяти, 
Забыться - шоковым опытом неудержимого воспоминания, 
Но ведь и переживания… 
Недостаточно нам рассуждать 
Гниль либидо ли, гниение пыли, 
Но мы ведь любили? 







Э

Лена Элтанг

снять бы комнату у моря и заваривать мелиссу
под чужие разговоры разбавлять водой перно
а соседка-то актриса всё кулисы экзерсисы
а тебе закон не писан скулы сводит от аниса
ты мое другое горе? да чего там все равно

погоди а был ли мальчик? если был то где он нынче
то ли милостыню клянчит безупречный поводырь
то ли брошен и запальчив в уголке чердачном хнычет
только мне его не жальче жалость вытерлась до дыр

с черным псом гулять бы в дюнах
c белым псом гулять бы в дюнах
заживет как на собаке вот увидишь заживет
время юных время юных время юных время юных

говори мне так почаще заживет уже вот вот



Диана Эфендиева

Дачи, дачи... Мусорные костры...
Непривычная сдержанность голоса, взгляда, жеста...
Прячет память с ревностью старшей сестры
Безболезненность возраста и узнаваемость места.

Ладно, ладно... Прикусываю язык,
Опуская подробности, лестницы, листья, кровли,
Низкий белый туман, полные яблок тазы,
И пустые корзины в нестрашной ягодной крови...