Рефлект...куадусешщт #39
Окно Двадцатое
Автор визуальной работы -
Отель «Каменхоф». Вайссензее. Верхняя Каринтия. Австрия.
В маленьком семейном отеле «Каменхоф» на Вайссензее комнаты и апартаменты имели не номера, а имена – имена цветов. Квартирка Равелы и Солио называлась «Нарцисс», а её – «Лилия». Её звали Леони, и её глаза были, по-прежнему, как у птицы, взмахнувшей крыльями.
– Если верить врачам, это моё последнее лето, – сказала она и жестом попросила подлить ей тёмный «Morchl» из Хирта. – Поэтому я тебя разыскала и позвала сюда. Ты единственный, кого я лишила девственности. – Её сухая рука держала кружку с пивом так, как когда-то держала фаллос Равелы. – Теперь ты должен лишить меня моей боли. Она мне надоела, и я хочу умереть не от неё.
– Лоне, что ты хочешь этим сказать? – Равеле вдруг стало холодно.
– Не бойся, дурачок, – сказала она насмешливо. – Ты и тогда боялся, – продолжила мечтательно. – Ты должен всего-навсего меня трахнуть, – закончила решительно. – Если не побрезгуешь, – добавила без выражения.
Она закрыла глаза, и её лицо стало похоже на лицо хищной птицы под крылом тёмно-стальных волос, крылом коршуна. Если существует красота старости, подумал Равела, то она должна быть вот такой: лишённой всякой благообразности, иными словами, старческого инфантилизма. Пять пластмассовых кружков на голове запульсировали, и он почувствовал эрекцию.
– «Каменхоф» можно прочесть как «прибывали ко двору», – говорил Солио, когда они шли по узкой тропинке вдоль кромки воды. – Или как «двор муз» от римских «камен» – поющих нимф источников, наделённых даром пророчества. Вряд ли она выбрала этот отель случайно. Что ты будешь делать?
Из багрового тумана 20-го окна выплывает бесформенная жёлтая фигура, сжимающая в руках ярко-красный фаллический посох. У неё нет лица, и даже непонятно: мужчина это или женщина. Равела или Леони.
– Впервые встречаю женщину, разбирающуюся в пиве, – говорил Солио, развалившись в кресле на балконе их «Нарцисса». – Этот «Hirter Morchl» – настоящий деликатес. Кстати, название – не от слова ли «morchel» – сморчок?
Из багрового тумана выплывает и дерево без листьев с зелёным стволом.
Взгляд Равелы двигался вниз: от сложенных крыльев глаз, мимо закрытых глаз богомола, по светлой линии альба, пока не упёрся в тёмно-стальной треугольник, пока простынёй не укрыли тело.
– Значит, она сама Вас об этом просила, – не спросил, а констатировал полицейский. – Но это я должен забрать с собой, – он положил записку в папку.
– Я расплатился с хозяевами отеля, – сказал Солио. – Мы можем ехать. – Долгое время, что шоссе тянулось вдоль берега, Равела ждал, не появится ли белый туман над водой. Небо было ясным, солнце сверкало, тумана не было.