РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЗвательный падеж
Мира Акирова
18-04-2024 : редактор - Юлия Тишковская
Мира Акирова — кинорежиссер, родом из города Владивосток. Закончила экспериментальную мастерскую А.Е. Учителя во ВГИКе. Первая поэтическая публикация.
Поэтические тексты, созданные в 2023-2024 гг.
/и Я есть провиденс/
------------
раньше признание малой родины
меня радовало
отождествляло с Японским морем и скалами
рисовало орнамент чайками
летевшими из рукавов
когда спрашивали мальчики
откуда я такая/такой
смешная/тихий
ни одна Москва и ни один Петербург
не могли отобрать у меня
дальневосточную скалу/океан
потому что это не север и не юг
это причал
маяк
туманная бухта в окне пятиэтажки
сейчас все
что осталось
разделилось на переезды
вместо прогулок по родному краю
бег по страницам
на дне найденных книжек
самого близкого из всех земляков
Говарда Филлипса Loveкрафта
я и есть Провиденс
в его портовых городах
мне виделся Владивосток
в его чудовищах
легенды детства
и Я есть провиденс
«I am Providence» — надпись на надгробии Лавкрафта,
установленная поклонниками.
------------
Лето / Мне жарко и тебе жарко / У дерева
Ты оставил рубашку из льна и семечки
На них можно было гадать / Что я такое
Под сирены над рекой у обрыва / Где и ты
Являлся свирепым ценителем красоты
Ускользала в солнечном блике мягкая
Кожа / Веки мои вращались и щурились
На вопрос я гей или женщина / Отвечал
Синтаксически / Построением предложения
Никакого сарказма / Для законного союза
Это самый важный вопрос / Иначе собаку
Мы не сможем назвать Альфред / И закопать
На кладбище в Химкинском лесопарке
Не сможем читать Мейясу / Когда из нас
Один кто-то не сможет / Быть диахронным
Геем или женщиной / Простыми словами
Забывается так / Косновение речи
В тенистой кроне / Когда ты встал из воды
В семечках на траве / Всего были две
Полосатые
------------
весь этот мир — рудник для добывания боли
стальными нервами
накрученными на ранимое сердце
мужское сердце
у него есть всего один ритм
(а) ты — вещь в себе
(b) я — вещь в тебе
великая мягкая сила
лунных королей
для вас весь этот мир
геометрический лабиринт
герменевтический принт
читает героический лик
геральдических принцев
больших принцев
их мужское сердце
выдержит
самый сильный удар красоты
-------------
русские матрешки — не семикрылые ангелы с рисинкой-душой
в крошечном ларчике
они чаще три в одном
как триколор
спускаешься на дно и ищешь строптивость дна
то оно выкатится
глазом моргнет
то прямо раззявит рот и завопит
тебе-то чего?
дно само не знает
зачем оно существует
а бездонная матрешка знает
у неё утром — кофе в булочной с булавой
днём — слёзы по павшим кубикам сахара в чай
а вечером – кровавый закат с клубничным вареньем
в Китае на оркестре
тем временем
пилят матрёшек смычком
длинным китайским гвоздём с перфорациями
для дыхала стали
на нашей матрёшке семь одежд из шкур
но она всегда нагая
в супермаркете
в сувенирной лавке
на бетонном заборе с колючей проволокой
в детстве так играют с матрёшками
одна другую целует как будто из них кто-то кен
но восточная мудрость лишает их тела
они качаются вместо медитации
это как очень хотеть прыгнуть в куст с крапивой
и замереть перед самым прыжком
китайцы пилят и пилят
тьма тем в одном зале
им некому молиться
они скрипят единым антихристом
матрешка качается
вы видели когда-нибудь как именно
не под русский рэп
она качается как ракета
под звук отсчёта пускового сигнала
с лицом краснощёким
в узорах деревенских заборов
ангельская матрёшка
с хитрым
китайским
прищуром
------------
еврейка из булочной на вознесенском
шепнула мне
за нами следят
взгляд мой блуждать начал
по картонкам на полу и
боязливо
по обувным каблукам
я давно уже сильно болею
в связи с этим не узнаю лиц
не различаю даже и национальность
возможно
она вовсе не еврейка
та рыжая женщина с алыми глазами
когда пошел ливень и
затрусили осенние листья
по выцветшему асфальту
я вспомнил что забыл
забыл выключить свет на чердаке
где обыкновенно прячусь
от жандармерии булочных
вчера они перевернули столы и
засунули в ведро головой пекаря
играла смешная музыка
а в новостях говорили о поджоге здания мэрии
в этом году участились пожары
после четвертой войны с халифами здесь
почти не осталось молодых мужчин
поэтому одна девушка в вязаной жилетке
приходит каждое утро на остановку трамвая
и ложится на рельсы. она поет
на неизвестном мне языке
она единственный человек
чьё лицо я действительно помню
однажды мы с ней поженимся
а еврейку из булочной удочерим
пусть даже она старая и не годится в дочери
она будет освещать своими алыми глазами наш чердак
мы не будем читать газет
не будем даже в окна смотреть
и никогда никогда никогда не умрем
а если будет темно
мы подожжем еще одно здание
за нами будут следить
но я их конечно не вспомню
я буду наощупь по каплям с неба
собирать воду и смывать следы
она будет тихо-тихо петь
чтобы не слышали жандармы
и больше не будет разноситься по улицам
лязг железа
песня заполнит вязаные карманы
карманы вместо поясов
в моем городе из взрывоопасного
останется только
свет алых глаз
-------------
девочки поедают утро — берроуз
уильям, а мальчики что?
один ел гашиш и
растолстел
обернулся принцессой
утро капает ему на язык
щеголяет босой
земля на ногу впритык
и плоть не циркулирует
я тоже параноик, уильям
мне тоже нужен пистолет
я утром отрастила крылья
и срезала их на обед
стреляй в свою джоан, берроуз
------------
hardly ever smile without you, звереныш
мой найденыш в липовых кустах
пальчиками стряхивает пепельные росы
на проталинки в заветренных губах
я облизываю землю инков с чили —
стеклами его карманы набивая
мой звереныш учит меня chillить
мой звереныш вырос в Уругвае
мнит себя Атлантом-океаном, он
плутовской роман и едкий фат
упивается и Торой, и Кораном
я же в спальне — Ясир Арафат
каждый стон — теракт, прости мя боже
каждый раз любовь — акбар аллах
hardly ever smile without you, звереныш
hardly ever hate, my love
-------------
«Метасутенер»
На складах с секс-куклами
работают изможденные узбеки.
День и ночь — разговоры о вагинах.
Какая глубина, есть ли у нее подогрев,
и почему зовут её Саломея, а не Мария?..
Дома плов, жена и две дочери.
Опуская ладонь в ляган,
считая рисинки почти по-буддистки,
он облизывает руку и молит Аллаха
забыть
глубину
Саломеи.
--------------
бывают ли… люди? заглядываясь в могильное время, закопанное
во временные же могилы, мы стоим у края земли так, что
ноги подкашиваются от безразличия (больно — не то слово,
больно было Христу быть распятым, нам же теперь — дико)
диким становится всё, от дрожащей воды в стакане, когда между
двумя людьми проходит землетрясение, оставляя борозды трещин
в спинках стульев,
в дикое превращается речь сама, и она всегда выдает в нас
жестокость, ведь за историю человечества менялась не
философия, но сам материал души стал иным
и требует он — ударов плетьми, без вскриков о помощи, мерных,
математических, строгих.
ударов плетьми. по лицу, по ладоням, по легким.
ударов плетьми. за оговорку, за промедление, за междометие.
и возвысимся мы до самых последних горсток, брошенных в яму,
за столами без скатертей и угощений, что и молчать о нас
будут псалмы в воющих кругом ветряных мельницах.
так скажи нам, бывают ли люди? язык запечатал их, обезобразил
до подобия столбов, что о них разбить голову или ходить
вокруг как каторжники, поднимая песок ступнями, предавая тела
вечному сну?
мы молили о боге, и он воскрес и убил всех людей.
так оставим же последний дар его в тайне.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney