СООБЩЕСТВО

СПИСОК АВТОРОВ

Сергей Круглов

ПЕСОК И СОЛНЦЕ

23-09-2022







Сен-Сенькову

G E N E   A M M O N S

как странно
как волшебно
встретить тебя на одиноких ночных улицах
этого города
верблюд
узловатый коленчатый
медленный
саксофон Бога нашего

E D D I E  « L O C K J AW »  D AV I S

ночная френдлента
рифма к слову «цветков»? —
«сен сеньков»
«макаров-кротков»
далее везде
--------------------
немного не то но
как живительно
несовпадение
невидимые поэты ! наш век
слепившие из песка
неторопливого сакса
струй дождевых

F L I P   P H I L L I P S — L O V E   S T O R Y

осторожно! не наступи:
саксофон
пьян в слизь
в жалкий пытающийся приласкаться затихающий всхлип
и так много ночей подряд
механическое повторение
снова и снова пока
не вырубится память
ночь не нежна: пылающее светило слепит
бесконечными барханами осыпаются шурша вниз
золотозеленые мертвые змейки ноты
расчлененной любви
пьяницы-саксофоны
Царства Божия не наследуют:
их там у ворот поутру подбирает
посланный заплаканным Богом
ангел-реаниматор

J E A N - P I E R R E    R O R I V E

о альт! так
чешуйчат блестящ так
змеевиден
такой изгиб
что вот ныне
сам гугнивый Бах-Боговидец
вознес тебя медного на столб органа
посреди пустыни века
в последнюю отчаянную попытку
спасения многих
славословящая глотка
отверзтая в небо
в силы престолы
господства
лужёная молитва
сияющий раструб
народ не отводи взгляда

С У Х Б А Т О Р

ветры
отсюда из горла Азии откочевав на восток
достигли запада
ураганы
собирают ясак с побережий
большие белые
небоскребы лежат в руинах
ввс ржавеют в песках
дымы скрип телег
империя
великий ордынский джаз
от моря до моря
со столицей в Северной Каролине
лимбэ морщинистый
прадедушка саксофона
тоскует протяжно: о,
золотой Керулен голубой Онон!
песок и трава:
самая длинная в истории инструмента музыкальная фраза

С Е Р Г Е Й  Т Е Р Е Н Т Ь Е В —
С В Е Т   О С Е Н Н Е Й   Л И С Т В Ы

лирика
гражданская как панихида
пустота осенних аллей
шурша мокрым асфальтом
проплывают рояли
опавший кленовый лист
не имеет обратной стороны
поторопись домой! скоро
выключат день в последнем
одиноком окне

B U E N A   V I S T A   S O C I A L   C L U B

сибирский августовский кул
такие высокие звёзды
бывают только над океаном
безудержное сердце
штурмует казарму Монкада
смородиной терпкого ночного горя
катятся в иван-чай и крапиву
глаза Абеля Сантамарии

M I L E S   D AV I S —
S U M M E R T I M E

полдень стервятник
скользит по краю
невидимого винила
распластанный жаркий
черный
отточенный как лезвие «Нева»
неторопливо свисая
опадает кольцами в ладони
срезанная кожура голубизны

M I C H E L   P E T R U C C I A N I —
B E   S A M E   M U C H O
рваное живое мясо
нанизанное на длящуюся как конвейер
неумолимую смертную полярную пилу виолончели
милая! это какая-то ошибка
уведи детей скажи им:
их отец ни в чем не виноват ! скоро
совсем скоро я вернусь
милая!
целуй меня крепко

G E O R G E   B E N S O N —
T H E   L I T T L E   W H I T E   W O M A N

Мое черное сердце — запиленный старый винил
(Дымный, легкий, как бы необязательный джаз,
Бензиновый, неоновый, ванильный тонкий ночной асфальт
Призрачного города, выстроенного на вулкане).
Чтобы винил начал вращаться и звучать,
В него, в лиловую запекшуюся борозду,
Опускается белая гладкая мерцающая игла
В вышитом бархатном башмачке,
Лодыжка очерчена тонкой серебряной змеей,
Сапфировая жилка пульсирует сквозь корунд, — игла
Опускается все ниже,
В средоточие музыки, вынимает свое острие —
И снова. И сердце, хрипло стуча
Изношенным воспаленным механизмом,
Рождает треснувший, но твердый
и протяженный звук, и больше
Не умолкает и не останавливается никогда.

J O H N   C O L T R A N E

первые полчаса
музыке отдаёшься мнишь:
чистая радость
облака радости облака
ангельские золоторозовые хоралы
но свет незаметно прибывает
перестраивая на ходу свою структуру
не волна не частица — мощь
и победно
(не отменить пришел Я тебя
возлюбленный Мой! но
исполнить)
переполняет всё
свет как удар полноты
облака исчезли
— в панике обнаруживаешь себя
стремительно падающим вверх
да это редкая радость: затяжной прыжок
исполнение мальчишечьей твоей мечты
но кто о кто тебе виноват
что ты так и не научился раскрывать парашют!
(на эти звуки точно ложатся стоны любви
Симеона Нового Богослова
яростного святого
слезы которого лезвие:
всякий не влюблённый безоглядно в Дух
недостоин жить
— и это рассечение твари
вырывает из крови к свету
новую жизнь
серьзнейшую неотменимейшую смерти)
сердце бедное сердце!
разорвешься от ужаса высоты? раскроешься
алыми на ветру лепестками любви
навстречу Духу?

L O U I S   D A N I E L   «S A T C H M O»
A R M S T R O N G

У нас — перемена сезона, и мало что установилось
еще. Моросит: всегда моросило. Душе
уходящей воздаяние видится только как кара. Здесь,
в этакую погоду,
этот голос волгл, как сырой газетный лист:
не удержишь в пальцах. Но есть еще Америка.
Америка, страна без войны!
Ночная страна золота и электричества,
миллионов мерцающих ламп,
шин, звезд, текущего асфальта,
фетровых шляп, белых мужских зубов,
обнаженных женских плеч,
голоса, этого голоса, Америка,
этот дикий континент радио и медленной,
медленной любви. Все — в огнях.
Рай вещей, ад человеков; здесь
этот голос не сыр, но сочен, сочен,
как свежая печень.
Да, пожалуй, ад. Он красногуб и религиозен,
его вера синкопирована. После смерти
кто-то из нас, вполне вероятно,
будет низвергнут сюда — здесь этот голос
можно пить, можно, дымящийся, резать
(каковы на вкус красные, толстые губы?
ты помнишь? — Еще бы: я помню).
В воскресной школе нам рассказывали,
что Христос когда-то сошел сюда —
нести грешникам весть — и так и ходит,
очарованный, молча, и все никак не найдет в себе силы
вернуться.

С В И Н Г

Боже! Вонми
Арете Франклин:
Не из одного ли корня
Растут, раскачиваясь,
И осмогласие, и
Лиловогубый госпел.
Да, знаем: тоскою
Меди топил
В глине, в глине будней
Иувал тяготу крови и грех, — но
Пел и скакал,
Перед ковчегом, раскачиваясь, пел
Давид, и был прав,
Давид, Давид, и был свят,
Как знаменем, голосом, головой, сердцем
Раскачивал славу святой Давид!
«Пою
Богу моему» — не
Отчет о жесте благочестивом, но
Заповедь, Боже, Твоя! Того, Кто
Пет быти гласы преподобными.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah




πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney