РАБОЧИЙ СТОЛ
СПИСОК АВТОРОВЕгор Моисеев
Скоро тать придёт ночь скоротать
07-11-2023 : редактор - Владимир Коркунов
* * *
Носить не заведенные часы —
это, знаете ли, обречь себя
на ощущение ... неспособный
проснуться от кошмара.
Рывок,
но всё равно
всё стоит
взаправду.
Запрятанный сбой в часовой требухе,
едва ли означится в этом стихе.
Но если вы видели сон,
где она, и она, и она, и она, и она,
и пытались вернуться назад,
где ничего подобного не подобрано,
то вы поймёте взмах
устройства на запястье,
не возвращающий никуда,
не запечатлевающий ничего.
_____________________________
Это было в тот роковой рывок,
когда тебе надо было на поезд.
А время было не то что не верным,
но...
каким-то
паучьим.
* * *
Скоро тать придёт ночь скоротать,
серёжки пошарить под подушкой.
Ладно, что подушка, но ведь вся кровать
ему интересна, потому что
ты на ней. Я представляю.
В ошарашенных потемках
крыса мимо пробегает—
под веки твои,
чтоб сны навевать.
И он смотрит на твою красоту. Крысу ту ещё.
Она ощущает на холке взгляд
и, вымахав,
в два человеческих роста,
наставляет на его лицо ... морду.
Во время боли лучше смотреть на тени.
А над домом твоим – что, звезда?
Или крыса съела бедолагу?
Это звезда? Или Ходики? Или а ну-ка?
Или дырка в дуршлаге небес?
Это звезда? Или да? Завеса спадает,
слабеет и ночь. Звездáм ударяют под дых —
это солнечное сплетение. Ещё один стих,
отданный на съедение.
* * *
Да кому вообще сдались
наши вирши на костях,
ведь главное —
это три звёздочки,
которые единственно выше стихов...
Что было на их месте?
оне мигают,
но никто не понимает —
SOS
Но кто-то глушит сигнал
бедолаг
SOS
на необитаемом острове,
в далёкой галактике,
под сломленным полом,
на тихой воде
SOS
Вдруг скоро они умрут,
и мы перестанем
видеть звёздочки.
они подохнут,
оне потухнут
SOS
Неужели, суть поэзии
обнародуют
только после Их смерти?
Но до тех пор, любимая,
каждая память с тобой — безконечна.
* * *
Ничего ты не докажешь, Никола Ленивец, докучливому пастуху.
Пустяки для него твои словеса и смысла, пустые абсолютные слова.
Пастух, задирая нос, опрокидывает мозг,
И не соображает ничего, только шарообразует кучевой
Клочок облака на дне стакана его зрения, перевёрнутого,
Накрывшего муху.
Вот у меня, Никола Ленивец,
Лиан разросся по стенам
Я навесил книжки на его листы, не срывая их со стебля,
И вуаля — гербарий, осень на ниточки,
Печальное воссоединение леса,
Когда производные дерева — книги — вспоминают про внешнюю обезьяну.
Ну что ты, что ты плачешь, Никола Ленивец,
Да, это не новость, что любовь — костяной томагавк.
В который раз я слышу «хрясь» промеж твоих лопаток?
Сходил бы ты к пруду, где стёклышко пивное,
Блестит на солнышке, как наливное,
Где черные черти мангалов
Зарыты пятками в песок,
И «блинчиком» проверил бы,
До скольки вода научилась считать,
Может, она не всё усвоила, у неё ещё не каникулы, и она
купаться не выйдет?
Но ты, Никола Ленивец, в решающий момент
Посмотрел на бельевую верёвку без прищепок.
И, чёрт возьми, разнылся.
* * *
Пустому человеку нужен торт муравейник,
красивые литеры New York Times,
может, собака, а, может, ошейник.
Так дайму, дай.
А настоящему человеку нужно смотреть на звёзды,
стучать жестянкой о дождливый фронт,
осиные гнёзда искать под выверенным нахлёстом.
Так и этого ему не позволь.
Лишь тот Ученик, кто берёт на себя испытанье.
Сердцем спокоен и благодарен умом —
он гладкий каштан достаёт из гортани,
чтоб кто-то другой его клал в карман.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah
πτ
18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона
(ↄ) 1999–2024 Полутона
Поддержать проект
Юmoney