СООБЩЕСТВО

СПИСОК АВТОРОВ

Тимофей Дунченко

последние стихи После

21-03-2016





437 леммингов не могут ошибаться

1.

Тридцать три гастарбайтера вселились и выселились,
москва ликует. Пошто кусками хоробышек торчал.
Негожа поучать, а то и по двуглавой морде
схлопотать можно. Петербург клыкует.
Скалы, норки. Норки, скалы.

Смеяться стало очень стыдно.

Выбирая слова, для порядка приготовил паству. Утром
на всю свою беспрекословную улыбку - разхристанной щеткой
чужую пасту.

Ни в коем случае не должно быть похожим,
на пирожено, на морожено.

Ложное творожить, щекотать ножное.


2.

С манка на куст, на вывих в танце
взведенного. Юное, схематичное.
Смесь детского и личного. Хмарь нежится в забаве
говоримого впустую. От фразы - блёв в рукав
и выблев в солнце.

В саванне бегает жираф без головы.

Течет кровяка шкурку пачкает кровяка. Под кожу забивается,
и бьется в сердце тонким молотком.

Жираф без головы кидает огненный банан чтоб
ты не пересёк мост. Чтобы внутренний снежный ком.
Вырос. Чтобы врос внутрь хвост,
пушистый, нежный, в крапинку, с пурпуром.

Чтобы ты дурачок был черств.

Чтобы с прищура да до щура.

Металлической была кость.


3.

Учеба начинается со сменки. Сменя пространство,
нужное меняя. На паттерн лемминг лазь
не проползти.

Он подбежал и больно укусил. А я ему все
зубы вспомнил и толкнул. Лежат,
как ожерелье на запястье.

Его не помню, помню только
пасть. Она кладется ожерельем на руке.

Бренчит синюшным отпечатком.

Так будущее травится в зачатке, и
разворачивается в тот последний сонм.

Старушку в печь. И облизать все стены,
словно леденцы. А дальше посмотреть на гром.

Как он истеричной молнией. Сворачивает
горизонт. А потом спокойно и гулко
звучит.


4.

Так и опережается время. Выхватывая
как саблю. С надеждой не победить, а выжить.
Красивы лязги, искры. Мерзки визги. Каплю каплей перешибить стыдно
и контролем над стыдом.

Желание дома, а вот он - дом. И вот он - стыд.

Стены, уют. Никто никого не убьют. Сам сдохнешь. Одну коробку
на коробку другую. Выбежал да потерся, вспыхнул от нечаянного
поцелуя.

Догорел дотла и затих.


5.

На мели мы лениво лежали, только ноги из под воды
торчали. Загорали мы загорали, коже придавая коричневый цвет.

Возвращались и получали. Понимание, что кроме
мели и лени - ничего нужного нет.

А пытались общаться. Кого ни спросишь - зачем с другим говоришь,
он про возможность контакта. Чтобы тот другой - тебя понял.

А ты сделай серьезное лицо и покажи то серьезное личико - им всем.

Но лучше б обнял. Докажи тем всем, что ты лучше,

лемминг № 437.


сияние зверя (хроники риддика)

1.

Космат стравил скафандр в свалку
брошенных вещей. Посмы шищей, отравленное восприятие
костров. Пахнут дровесья словно жгут волосы всех тварей
мира. И из запаха этого, как в песнях лета, щебечет
третье прощальное поднебесье.

Такие стоки, что порошится запястье. И превращает
сгиб ладони в мех. Где зверь идет, там полные восторга
сияют маленькие щуплые зверьки. А он идет
и полное сияньем его гнездо на хрупкой голове.

Скрипит при каждом шаге в пустоту. И вылупляется
по птице на движенье.

Космат глядит на трещину лица. Скафандр сброшен,
а лицо осталось. И стонет выпуклость, как впалость.
А треск стоит как будто тишиной.

Становится живое - неживой. Щека коленом, гроздь
обглоданным животным. Порода из прекраснейшей
нелетной. Погодой на залетные шторма.


2.

Как в этом блеске не свихнуться, чуя. Что
миг внезапен, а орудие во рже. Что рой руины
чувствует, как струи - откусанное пчелами оружи
е. Снегирь стоит как статуя на ветке.

Его косматый поставщик. Себе в кострище
делает отметки. Его слепые чурки-демиурги
варганят мрамор, получают на леща.

Такой мейкап, что радуги и зерна. Гаргулии
и ангелы в кольце. Когда свернулось молоко
с сосца волчицы, лепо и покорно.

Остался творог на сосце.

Подумаешь, молитва будет воем. Подумаешь,
в скафандре тот же рой. Пчел. Они стеклу не сдадутся с
боем. Сдуются в маленькие крохотные пчелки - и
в своем безмятежном покое. Поверят,
что и это он учел.


3.

Хром, сталь. Стал хромать, металл искорежен,
металл устал. Выбираясь из обломков дымящейся
машины.

Вдруг увидел, куда забрела машина.

В заоблачные вершины. Поднебесье тихими вспышками,
как в кроватке прячется обложившись плюшем. Тут
всхихикать и еще раз взорать, а давай разрушим. Положить
на плечо кулак.

И потом, потом - разжимать пальцы.

Большой.
Указательный.
Средний.

Безымянный.

А мизинец - колеса гора, и квадраты сарасвати.

А пока, мир во сне, покой на своей кровати. Уют
среди своих стен.


4.

Шла саша, любила рашу. Сосала пушку.
Холила тушку, была своей, нашей.

5.

Наша, наща - пиши "ы" с буквы. Когда кукушка лета твои пропоет
в голове другая кукушка стукнет. Прямо таки вхуярит
молотом тора.

Хор поет и стоит рядами только так как может стоять
хор. А один из хора нащупав педали.

Затащил их всех под колеса, и держись. Уходить в подземку,
в заполненный вагон метро. Щебетать о рае. И хватать поручень.

Там на поручнях и держи себя, утыкаясь пуховиком в выходящих,
блюдя режим.


6.

"Я не знаю как будут выглядеть твои стишки если еще и ты
начнешь писать про политику"

У меня две ноги, двадцать пальцев на них
и на них же по две пяты.

Я шагаю тихо, смеюсь негромко, для меня происходящее
это хроники риддика.


костры


а.

Я бы попробовал лизнуть смолу эту. Не в костре жившие, замирая глядят,
как клокочет уголь. Смрад проходит мимо.

Состоялся диалог, что понятно.


б.

Скапливается. Так сложно смотреть в окно, видеть такое же красивое,
сезон за сезоном. Считать весны, лета, осени, зимы.

Проворачиваться.

Подождать пока живое прижмет, и очень сильно сопротивляться этому
вынужденному насилию.

в.

Карманы болят от ладоней. Локоть делает ложный маневр и выпихивает
себя на посмешище. Больно, говорит, а мы ему не верим, потому
что незачем.

Зависая у огня, думая о море, произнести пророчество на целых
пять минут вперед.

г.

Разреши проблему, кто ты, тигр господень
или тля человеческая. А решая,
учти - ползешь ли по телу своему
скрадывая моменты голода или рычишь
бестолку затаившись в кустах
на трепетную лань.

д.

Небольшой костер на пляже гасит все восприятие
звезд сверху. Способности зрения,
хочешь увидеть звезды - погаси разведенный костер.

Хочешь услышать плеск волн - перестань петь.

Никогда, никого не обнять.

Любое производимое действие рушит восприятие
того, что действительно стоит воспринять.




alien 437. цветочек


1.


Привези мне, папа, цветочек аленький пока
смайлик не вырвался через живот,
как алиен.

Черное на желтом, осы и телефоны. Гнездить
вышку на балконе, в любом случае.

Хм. Мир спасен от суеты, в любом случае. Букетик здесь
и срам его среды. Лягает лошадь всадника
седлом. А он с мечом,
с копьем - хуячит на войну. А лошадь думает - я спину потяну,
пока они воюют.

И лошадь встает на дыбы, и гарцует. А седловитязь
взял ее и - пнул.

Ушел во враждество.


2.

А мы рисуем по заданию арбуз. И слишком много
знаков препинаний.

Прилив медуз и тяжесть неоконченного поцелуя.
В плену реализованных угроз. Скрипя зубами продолжает
и танцует. Говорят, договаривайся, учитывай.

И следи за здоровьем.

И следишь, стараешься, договариваешься, пропитываешь
ся. Не поведя ни разу бровью.

Арбуз, вот он, зелененький в полоску. Из ничего
возвышенным бурлеском, скопя направо и налево глаз.

В поля, а то бы сжечь, в поля.

Кузнечик бьет копытами по морде. Он думает,
что поры, как травинки.

И бьет, и месит враждество.


3.

Соловела, космы его за прядки тащила
в космос. Прям таю такая - с его начеса. Таю.

Поможешь если, отдам себя змею

В рожон ушла и втыкаю.

И жизнь щадит, и мельком смеюсь
над главным. У меня юбочка зонтиком - я
считаю его равным. Мне.

Год, как дырочка на ремне. Замкнуть пузико на
абсолютной черной.

Пусть утянет туда.

И мои и его года,
время утянет.

От восторга и ожидания - иду на щуп.

Я ремень поправлю, по дырочке
в прятки, считай до ста.

Все попрятались, я - ищу.


4.

И научиться говорить на несерьезном о серьезном. Помятуя
про падеж. Всегда есть некто с приподнятыми бровями,
которому скажешь, перестань, я тут лютую,
чтобы мне было весело, ничего серьезного не сказал,
я шучу.

А его, бля, бесит.

А он, бля, запах почуял. Из него космическим тюбиком
лезет. Космическое ничье. Сначала щупальца,
потом уа-уа мама, разрывая плаценту улицы.

Он сначала убьет, а потом нахмурится. Дребезжа своей
раковиной ушной. На ошметках, в крови и плоти,
металлическим ха-ха скажет, ага, было смешно.


5.

Спаси свой мир от хуеты, от схем. На мне передничек,
у меня твои пирожки, может быть и бабушку твою
съем.

Я иду по лесу, щекочу древеса. Бабочки пьют нектар
из ромашек.

Нетерпеливо иду, тереблю кармашек. И не думаю о времени. Живое
ем.

Вычисляю по глазам, а если спросят с какой из схем
не могу сказать, что ее/его глаза - живые.

Здесь кроме меня нет своих - все чужие.

Я их трогаю и испытываю.

Никогда не чувствую себя сытым.


6.

О защите не думал, всё вскрыл. Думая, что
человек - очень плотная пыль. Ходит, бродит, говорит.

И нет пылесоса свыше, есть пыль сгоняемая ветром
по ковру.

Дни, недели, года, и славное и темное пятно
грязи. А так на всех - недели, дни, года - защита
разом. И ты чехлишь всю эту ерунду.

Уничтожать ковер несмываемой кровью. И пока они живы,
дать им команду свыше, которая даст в лоб.

Или по макушке камнем.

Ибо если становится недостаточно
внешнего тепла,
сам становишься пламенем.
blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah blah





πτ 18+
(ↄ) 1999–2024 Полутона

Поддержать проект
Юmoney