|
| ПРЕМИЯ - 2004 | ПРЕМИЯ - 2005 | ПРЕМИЯ - 2007 | ПРЕМИЯ - 2008 | Главная страница | АВТОРЫ Тимофей Дунченко Антон Очиров Елена Круглова Евгения Риц Дмитрий Зернов Мария Глушкова Василий Бетаки Григорий Злотин Ксения Щербино Марианна Гейде Янина Вишневская Вадим Калинин Полина Филиппова Денис Осокин [pdf] О.Фролов Валерий Нугатов Светлана Бодрунова Юлия Шадрина Олег Панфил Сергей Чернышев Александра Зайцева Федор Сваровский Резо Схолия Сергей Михайлов |
Номинация от журнала «РЕЦ» № 38, 2006
Выпускающий редактор Наталья Ключарева Автор: Полина Филиппова Биография:
Родилась в 1986 году. В 15 лет, даже не успев побыть пионером, стала журналистом. Сейчас она учится на журфаке МГУ, пишет во все возможные газеты и журналы и каждый день ездит в Москву на электричках из города Королева, где живет. Недавно про Полину сняли целое кино. А еще недавно Полина побрилась наголо.
Кавабунга, сарабанда, индигирка и др.
Дневник лысой женщины. 2006. Мар, 22 – женщина №79 Долго думала про самоопределение сегодня утром-днем, сейчас даже как-то неловко. богиня, фея, замшевая женщина, фемина, имбецильный мальчик, тифозная девочка, испуганная малышка, строгая девушка, серьезная модель, островитянка, лисица-кицуне, 2 алисы, маленькая белая хозяйка Большой Черной Собаки, лысая леди – кто из них я, я так думала. а потом стало ясно, что на этот счет бесполезно думать. Я где-то внутри, где свои лисьи дела да кошачьи радости вперемешку с бабочками и шестеренками, я о своем. Уникальная заготовка, если ты понимаешь, о чем я. PS А Вы знаете номер своей женщины? в голове:(по)пытка полета звук: Умка – Революция №9 2006. Мар, 28 – и когда я дошел до пузырей земли, о которых не могу говорить без волнения [жизнь, скальп-пати] за окном ходит поезд, мне говорят, что в моей жизни мало контрапунктов, да пусть подавятся. сегодня Ю рассказывала, что стриглась в парикмахерской и говорила о моей новой прическе с парикмахершей. – Вы что, девушка! Очень опасно бриться налысо, можно поменять свою судьбу. – А она этого и хотела, наверное. Осознание новой судьбы большим пузырем вытеснило меня из мира. летаю в каком-то невероятном космосе. Оттуда мне видно Рязань, озера (синие?), кусачих кошек с продольно-поперечными острыми зубами, Туруханск, мерцающих ящериц, зеркала в кобурах, ероплан с дубровским и много чего еще. Все выстраивается из вселенского хаоса, складывается и снова рассыпается чудом смешения красок, как картинки в калейдоскопе. Но мне никогда теперь не узнать, что бы было, если бы я не. когда-нибудь, наверное, эта тонкая нитка сознания того, что я сменила судьбу, как меняют свидетелям отпечатки пальцев, чтоб спасти им жизнь, вытянет меня из моего космоса. В какую-то другую, новую реальность. в голове:во рту тает груша звук: знаю ли я Блока? 2006. Мар, 29 – входы и выходы [окружающий мир] все звуки у меня в голове трансформируются в один – шорох. как будто я пропускаю окружающий мир через машинку для измельчения бумаги. Любой звук, попавший в мои уши, превращается в шорох. Зато я, как эскимос, различающий сто тридцать оттенков снега, знаю десятки вариантов шороха. читали лекцию по морфологии – шорох с кафедры – еле слышно, шинами машина шуршит, ночью шел дождь – апрельский шорох по железу, шелковый шорох рукой по коже, радио в ушах часто срывается в назойливый шорох, змеей ползу по извилистому жизненному пути – чуть слышно шурша, слетает кожа, шепчу: Тш-шшшш», шорох воды из-под крана где-то за тремя стенками и шуршащей синей шторой. слышу, как шуршат ресницы, пока их крашу. вибрация телефона – тоже шуршит, очень зубодробильно, правда. мимо шуршит время. вероятно, мне пора к отоларингологу. в голове:кусаюсь и плохо слышу звук:другой же играет порой на баяне Сантану и weather report 2006. Апр, 12 – Strattford-on-Avon, William Shakespeare, esq. [письма] Дорогой Вильям! нынче у нас стоят хорошие погоды, снег пропал вовсе, по крайней мере, я не вижу ни следа его за окнами, но это все, впрочем, такая ерунда. Знаешь, я тысячу лет от тебя ничего не слышала, напиши мне, прошу тебя, как обстоят твои дела с театром, да и со всем остальным также. А я напишу тебе про те любопытнейшие вещи, что со мной происходят. Вчера до шести утра я, веришь ли, не сомкнула глаз, решая всего один вопрос: вода или молоко? то есть, соответственно, дуть или не дуть? пришла к выводу, что ни то, ни другое – речь совершенно точно идет о сливках. Но, как ты понимаешь, это только все усложняет: как обычно обходятся со сливками, друг Вильям? Мне это неизвестно. Единственное, что мне приходит на ум, так это взбивать их. Впрочем, не стану более запутывать и без того измученных предыдущим абзацем цензоров. Итак, смотри. Как ты знаешь, любой разговор имеет свою пластику и динамику, и вот что получается, дорогой Вильям. Иной разговор просыпается просом под ноги, и собеседники только и успевают, что клевать, как воробьи, зерна мыслей. Но разговоры, что часто происходят со мной, совсем не таковы! Вспоминая их, я ясно вижу старую игру, какая была у меня лет пятнадцать назад, еще в городе детского полусна – Сыктывкаре, ты, бедняга, даже и не знаешь, где это. Игру с полным правом можно назвать «Советский pinball": это было полноценное поле для игры в пинболл – в деревянном коробе, с желобками, штыречками и ямками, раскрашенное картинками охоты – за «попадание» в кабана или медведя – 50 очков, за лису или волка – 30 и так далее. Но был-таки один нюанс. Корректировать движение шарика было невозможно – все решал только начальный импульс, то есть маленькая пружинка. Только от силы удара зависело, покатится тяжелый шарик по «выгодным"кабанам и медведям в какие-нибудь заманчивые буреломы внизу площадки или так и застрянет на позорном тушканчике за пять очков. Вот и иные разговоры идут будто бы вовсе без моего участия, даже и без участия собеседника! Веришь ли, Вильям, один вопрос в самом начале и – «Советский pinball». Можно сколько угодно нервничать, сердиться и так далее, но сделать уже ничего нельзя – стартовый импульс все решил – тетерев и «яма» – очки обнуляются. Странные вещи творятся со мной, друг Вильям. Однако время мое на исходе, вот уже и в двери звонят, посему прощай. И непременно напиши мне снова! П. в голове:insane звук:bloodhoundgang, the roof is on fire 2006. Апр, 13 – запахи [окружающий мир] человек, у которого заложен нос, подобен почти глухому – он точно также чувствует невнятный гул, но не может определить, что этот гул обозначает. Так и я – чувствую присутствие запаха, почти хватаю его за нитку какую-то – и никак не угадаю – то ли селедка с луком, то ли духи от давыдофф. Особенно тяжело с Chanel №5, которыми пахнет шарф – мне доступен только верхний слой запаха маминых духов, куда больше я знаю, чем чувствую. Но что-то же заставляет меня поворачиваться к шарфу, висящему на спинке стула и ловить отзвук – невнятный гул – запаха пыльного и тяжелого. мне хочется чувствовать совсем другое – запах огурца зимой – такой дразняще-свежий, хочется немножко горячей можжевеловой стружки, речного песка запаха, с такой сладковатой водорослевой гнильцой, какой-то хитрый запах жимолости мне бы – не отдушку, а чтоб вот, и еще тот особый запах от прадедушкиного бритья из детства – запах кипятка в железном стаканчике, медной безопасной бритвы и упаковки новых лезвий, и дорогого крема в синей коробке. и земляники, и черного хлеба, и спутанных волос на чистой – крахмал и лаванда! – подушке. все далеко, все не со мной. отчего иногда так мучительно хочется снова быть маленькой, а вместо этого ты стоишь в парфюмерном магазине на семисантиметровых каблуках, смотришь по сторонам, все что происходит, происходит где-то внизу ...и у тебя заложен нос. в голове: от звезды до звезды звук: дуй-дуди моя дуда-сюда 2006. Апр, 17 про кино [манифестации] вот я иногда думаю: скоро про меня будет целое кино. минут на десять или, чем черт не шутит, на 15 даже. и представляете, сколько всяких выводов из него люди про меня сделают. о-фи-геть сколько. а на самом деле – это очень ложные выводы. вы же не делаете выводов, когда видите всего одну фотографию? нет, потому что знаете, что фотография – это замороженная секунда. человек мог не так повернуться, свет плохо падал, фотограф пьян. да мало ли чего. может это вообще, на паспорт фотография... а кино – это такая двигающаяся фотография, которая приобрела иллюзорную действительность. просто оттого, что там больше кадров. примерно в пару тыщ раз или миллионов даже. и кажется, что тут-то правда – раз человек двигается. а на самом деле – это просто более длинная фотография. это я все к чему? да так. не делайте поспешных выводов. это я даже не вам. это я себе, скорее. в голове: эти фильмы скучны и прилизаны звук: никуда-никуда нельзя укрыться нам и тд 2006. Апр, 23 – воскресное бдение [бэдтрип, окружающий мир] приехала, а здесь другое – звуков миллиард, как дыр в сыре. я мою стенку в ванной – хозяйственным мылом и желтой мочалкой – мне нравится еле слышный дегтярный запах. ворчит вода из крана, слышно, как запотевает зеркало, шорох волокон по плитке тонет в неравномерном гуле. Опускаю ногу в воду, всплеск как собачий лай. Лежу тихо, стараясь не двигаться, от меня расходятся волны. Все пульсирует, а над водой пульсируют басы. Это за стеной забытое радио. Похоже на джаз, хотя и не слышно. Вспоминаю, как глухая Яя танцует под пианино: «Это – джя-аз?» За другой стеной переваривает людей лифт. Звенят цепи и цепочки, винтом свистит воздух. Винтом и вода. Неожиданная пауза, быстро разбитая мамой и прадедушкой, которые ругаются из-за поющего Шаляпина. Вылавливаю только слова Пра: «Как ветер прослушал и все». Мама отвечает высоко и громко, слышно только, что сердится сильно. гул, гул, гул, водоворот – тело под контрастным душем вскидывается, как в плаче, по лицу душный поток, холодит кожу. во рту соленый вкус – пот или кровь? плакать не из-за чего. тыыыыд, тыыыд – разговаривает со мной какой-то неизвестный звук. что это? или это у меня в голове? это разговаривает телефон со мной. просит электричества через веревочку. Прадедушка спрашивает, кто такой Костанжоголо – «Пристал ко мне, как чорт, этот помещик». Гоголь в дореволюционном доме был в синих коленкоровых переплетах. А под окном идет поезд, как (далее?) везде. вздрагивают босые подошвы, насквозь прошивает паркет вибрация. на дне ванной распластанная мочалка. в голове:так прошли сутки звук:это – джя-аз? 2006. Апр, 27 – запахи, vol.2 – geography [окружающий мир] я обрела нюх, теперь как клиповая трехцветная кошка – «спешу на мягких лапах непросохшею тропой», если не помнишь, то кто-то должен мне сад, где розы и карамель. Улица Платовская пахнет зеленым чаем. Улица Брянская, в свою очередь, розами. На перекрестке Брянской и Можайского вала – ежедневный выхлоп запаха вишневого йогурта и хлеба. Только маленький пятачок. По Пушкинской площади ветер гоняет пепел. так, как будто это закатный август. Мои мысли пахнут, как сухой асфальт, чем-то пустым и чистым. Я бегу по мокрой дорожке, впечатываю кеды в ЦПКиО Сокольники. В ушах медленно булькает неполная сотня FM-волн. Это называется «лаунж». В воздухе отчетливый запах советско-корейского бальзама «звездочка». Если идти медленно, тогда чувствуешь горькую патоку клейких липовых почек. Если сунуть руку в карман, то там высохший лепесток от свадебного букета, черный и скрученный, как обуглившаяся бумага. Только он не рассыпается в руках. Пальцы пахнут ладаном, кисель – мышами, телефонная трубка – предыдущим разговором и немножко – человеческими не-возможностями. Электрички до Фабричной пахнут смолой, метро – женским парфюмом «приторная слива», ночная улица пахнет пьяными подростками – невыносимый сладковатый перегар, горячий дымок табака. Успокоительно пахнет вспыхнувший газ и больше всего любимый запах – горелая спичка. Многие запахи у огня. P.S. знаешь, если идти в черном воздухе вдоль черного озера, если смотреть на красные отражения сигнальных фонарей на высоких башнях, если раздвигать ветки деревьев во время бесшумной охоты, то можно увидеть, как уходит огонь за холм, и понять, что это жгут траву. Втянуть горький тревожный запах и почувствовать, что не ошибаешься. И тогда надо свернуть с тропинки и затаиться. в голове: шальное звук: слева канава, справа отрава 2006. Май, 4 – двумя ногами стоять на земле [жизнь] смешно все так. Но оказывается, что, в принципе, правда. Но – у этой змеи голова находится в другом месте. Помимо всего прочего, выход у того лабиринта находится там же, где и вход. Для решения задачи требуется фокстерьер Монморенси. Поскольку задача, лабиринт и змея находятся у меня в голове, то и фокстерьер должен быть там же. My inner Montmorency. За окном – звуком как дождь – летают голуби. И еще ходят рабочие в нежно-зеленых одеждах. И в оранжевых тоже. И еще смешно – когда голуби не летают, тогда они курлыкают, а воробьи щебечут. И всюду, понимаете, жизнь. вы не знаете, где берут фокстерьеров маленького размера? большой мне в мозг не поместится. в голове:calm звук: Smokie – I'll meet you at midnight 2006. Май, 9 – (недо)сон [квази] скусываем колотый лед из-под лап, черных собачьих лап, там, где мы – еще до весны долго, еще снег, половодье, полая вода – пустая. бежим, две собаки, вокруг наст, все никак не пойму: одна собака – я, другая – ? кто? друг мне? любимая? родная? не знаю я эту собаку, не узнаЮ. столько запахов в воздухе, а вторую собаку не распознаю – кто? кто? кто? куда бежим – как-то неважно, все как-то неважно, даже мне-собаке вовсе неважно, с кем она-я бежит (бегу?). а на реке еще ледостав, вокруг метелочки сухой травы в снегу понатыканы, вот прогалина и бежим быстрее, проваливаемся в мягкую землю, как до того в наст, оставляем отпечатки. я настоящая смотрю сверху откуда-то, невидимый астральный оператор, управляющий снов, мостов и туннелей. и, кажется, дорисовываю кистью то место, куда бегут мои собаки. компенсация победы? в голове: вялое ожидание печени трески звук: Janis Joplin – Coo Coo 2006. Май, 9 – асины наряды. медитация. конец цикла. [квази] это. доставляет. мне. удовольствие. одежда шуршит, как стрекозиные крылья, я не могу двигаться дальше – только прислушиваться к тысяче шорохов, только дотрагиваться до шелка, ощупывать себя. волнующиеся вокруг моих ног юбки, заплетаются в банты потайные веревочки, словно пытаются стреножить меня. ирисы – цветы предательства и тайны, глаза у меня, по платонову – «были карие, цвета потаенных умыслов и воровства», переливаемся и я, и ирисы, как болотные существа неизвестной породы. вышивка сыплет бисером, как небо каплями. папоротник растет на краю складчатого платья, словно вложен в страницы книги. Я – застряла на страницах этой книги, где собрана чужая память о лете, притягательная, как страшная сказка. сушеной бабочкой (или молью?) шуршу в темноту, гляжу с балкона, застегиваю на три десятка пуговиц пыльник, садясь, складываюсь как оригами. перебежка завязок неожиданно заканчивается где-то над лодыжкой. лавр и птичьи гнезда, листья табака – все в диковинку и словно привиделась в болотном дурмане мне замечательная игра в спящих принцесс, офелий, ундин и других маленьких девочек, заблудившихся и уснувших на речном берегу. я не употребляю наркотики. я умею. растворяться. без всяких. дополнительных. средств. в голове:he kisses my face & eats my head звук: Shivaree, Goodnight Moon 2006. Май, 12 – поточное сознание [жизнь, мама] ты спокойна и считаешь, что на это есть причины. я – марсианская принцесса, живу в ритме афанасий.никитин.буги, ver.2.0 унц-унц-унц. тутутутд. это пульсация моих легких. воздух толкается в них, как пассажиры в метро. «когда мы слизывали слизь у этих ящериц со спин» тыдыдыдыдыщ мама погладила меня по слегка волосатой голове, купила мне коробочку леденцов с мандаринами и лимонами, сказала, что я дурочка, а никакая не жанна агузарова «И вот я семь недель не брился, восемь суток ел грибы, я стал похож на человека героической судьбы». у меня есть тряпичная кукла, леденец на палочке, слово «выкошачиваться», неосуществленный поцелуй в чакру, какие-то глупости во всех телефонах, у меня есть зеленый кожаный ежедневник – из кожи марсианских животных, есть белая чашка, есть круглый плеер, есть потайной ангел, есть фоновые поэты, есть пять слов на французском, есть голова альфредогарсии, есть наряд колокольчика из городка в табакерке, есть стрекозиный обман, дождевой плащ и гррррррибы. я подозреваю, что у меня есть бОльшая часть этого гребаного мира. тыц-тыц, я-я. мне стыдно признаваться, но у меня внутри только бабочки и шестеренки, и ни слова о типах сканирующих устройств, их примуществах и недостатках. всем банзай. я могу выполнять желания. загадывайте, милые. в голове: Дай нам! Дай нам даунам ум...звук: и рассыплются цепи окооооов 2006. Май, 15 – пролив скагерраки [нытье, рисовальное] я, не умеющая сдерживаться, пролив скагерраки, где скагерраки – существительное, пролив – краткая форма глагола, я, выгорающая щеками, будто вместо языка – пламенный уголь, я, выходящая из трамвая, не держащая никого за руку, не держащая языка за зубами, не умеющая, не умирающая, вырастаю ростком, вырасту большой, а может, вырасту маленькой. пролила скагерраки – что это? клюквенная настойка? сладкая-горькая, холодная. краска – синяя-желтая-охра? кадмий? как же это я так, неловко? как смеющаяся геба – из кубка пролила? или разбила бутылочку, а она упала, по мраморному столику расползлось непонятное пятно. пролив скагерраки, сижу и не дышу, если все заметят, что будет, – кто скажет? пролив скагерраки, сижу и хочется вымыть руки. пролив скагерраки, не люблю тебя, и тебя не люблю. пролив скагерраки и все поперек) в голове: лишь одно в моем кармане... звук: БГ, шумелка 2006. Май, 17 – два письма [письма] 1. Средиземное море, Итака, главпочтамт, до востребования Привет тебе, хитрый и умный Одиссей! Я не слишком уверена в том, что мое письмо застанет тебя дома, но все-таки, все-таки, все-таки! Мне давеча принесли твою открыточку с Наксоса (или откуда? черт знает, я не могу никогда отследить твоих перемещений), в которой ты весьма скептически отзываешься о моей многотрудной и многтомной (уже!) переписке с братьями-марсианцами. Мол, они вовсе не существуют, потому что ты их не видел, а если и существуют, то это не марсианцы вовсе, а пиндостанские верноподданные, накушавшиеся всяких средств и успокоившиеся настолько, что даже окружающая реальность отказывается воспринимать их адекватно. Да будет тебе известно, мой хитрожопый друг, они существуют. Потому что мне отвечают не какие-то пиндостанцы. Их я, между прочим, тоже ни разу не видела, но не о том речь. Мне отвечают настоящие, живые марсианцы. Кто еще может прислать мне в ящик строчку: «если даже в первый раз мне не хватило силы духа пройти мимо бесстрастных» подписав ее Rheumatics L.S.? Кто голосом телефонной женщины говорит мне «Будь практичнее"? То-то! Пиндостанцы на такое не способны, они и русского языка-то не знают. Впрочем, ты можешь мне не поверить и после этих убийственных аргументов, но подумай сам! Подумай сам, quo profit (или как там говорили эти беспокойные чуваки-римляне)? Никто же, никто не заинтересован в передвижении моих мозгов. Вспомни, как и кто жрал этих священных баранов на запретке среди ночи? Разве это люди были, ты вообще с ними знаком? Нет! Это марсианцы. Ты вспомни, кто опять же жрал твоих баранов на Итаке, пока тебя трепала эта марсианская нимфа Калипсо? Тоже люди? А потом они как-то так легко сами собой рассосались, разумеется с божественной помощью. Ну и кто они были? Марсианцы, ответ напрашивается. Ты уж прости за мой невольный пафос, но и вправду удивительно, что ты не веришь. Ладно, не будем о грустном. Пиши, если что. Только ни слова, я тебя умоляю, о них. Окей. целую, П. 2. Дорогие марсианцы! Будьте осторожны, Одиссей в вас не верит! П. в голове: секреты перестали быть тайной звук: Алоэ, «Вестерн" 2006. Май, 18 – изыскания драгоценностей [окружающий мир] Подземка гремит железной поземкой, извивается сочленениями, спокойно ползет через реку и мост, видно сверху все. вот вода матово отражает празднично-киевский вокзал, вот кричит городская сумасшедшая на переходе, спрятав лицо в вуаль – а на ней еще красные колготки. Вот идем мы с N, открываем напротив загса (слово, неизменно похожее на таксу) бутылку шампанского – со страшным хлопком, ну да ничего, что там, в загсе не привыкать. И идем, наперебой заверяя друг друга, что ужасно, да-да, ужасно, очень сильно, страшно любим пить и курить. мы ужасающе несолидны. Мы идем и пьем шампанское прямо из горла, заглядываем в подворотни и почтовые ящики, смеемся. И я вижу ольшаник с его овсянкой вместо шишечек – он так цветет, как будто овсяные хлопья. И тяну к нему руку, показываю его N, а стоящие неподалеку милиционеры, которые курят на крылечке отделения и косо смотрят на двух подростков с бутылкой, вдруг улыбаются себе в усы и ничего не говорят. вот посреди улицы открывается дверь в пространстве и из нее выходит Бог, он идет куда-то по своим делам, вот Макиавелли острым росчерком конспектирует в моем ежедневнике что-то о новых государствах, приобретаемых чужим оружием или милостью судьбы. вот светит солнце, вот цветет сирень. вот поэты напились до любви к природе, вот я сделала шаманское дерево, вот победно звенит телефон, вот находится в воде радуга, вот выходные – от слова выход. Все алмазы на моей ладони умещаются в синие и зеленые осколки трубочек из телевизора, потому что слово «subway» на самом деле просто сокращение от subjective way, такой вот субъективный путь, понимаешь? А старик Церетели слеп и ничего этого не видит. в голове: не вижу причин быть осторожным звук: Moby – Extreme Ways 2006. Май, 31 – место женщины в современном мире – В десятом классе все было понятно: он на грани шизофрении, я жарю ему рыбу. А кто я сейчас, где? совершенно непонятно... всякая поездка сюда – по трамвайным рельсам, перебирающим позвонки моей спины – минуты карабкающегося под горло дыхания, замерших бровей – ах, у меня свидание. Это мое персональное свидание, какое мне дело, что вы все подумаете. Это у меня же покалывает в подушечках пальцев, я покусываю губу, смеюсь, прикрыв глаза. А за окном по камням лежит вода, у сирени атласные листья – их переедет трамваем. И где-то боковым зрением, в самом синем уголке я вижу назойливую пыльную бабочку георгиевской ленточки. дай мне время: можно сразу, можно все, я во сне все это видела, как в гробу. дребезжание трамваев ни к чему меня не обязывает. в голове:)))))))))) звук: тянутся долго и долго секунды, ты меня ждешь 2006. Июн, 6 Внимание. Предупреждаю всех. Помните. У меня – влажная репутация. И с этим трудно что-либо сделать. в голове: loved звук: жанна агузаррррррррова |